Алиджан » 24-07-2012 14:19:14
Авиация Балтийского флота в Первой мировой войне
Источник: РетропланЪ "История авиации и воздухоплавания до Второй мировой войны"
К началу мобилизации на Балтике имелось всего шесть самолетов (четыре Сикорский С-10, один «М. Фарман-11» и один «А. Фарман-16»), а также один поплавковый самолет конструкции Сикорского «Илья Муромец», еще не принятый в казну. Начальником воздушного района Службы связи Балтийского моря был капитан 2 ранга Б. П. Дудоров. Самолеты базировались на авиационной станции 1-го разряда в Либаве. В этот период строились одна станция 1-го разряда в Кильконде (остров Эзель) и еще одна 2-го разряда в Ревеле.
Согласно оперативным планам Балтийского флота после 12 июля из Либавы были выведены все военные корабли. Базирование авиации в незащищенной с моря Либаве представлялось опасным, поэтому и было принято решение перевести все самолеты на остров Эзель в недостроенную авиационную станцию 1-го разряда Кильконд. 10 августа 1914 г. в Ревельском порту была открыта третья станция, перенесенная в январе 1915 г. в устье реки Бригитовка. Эта станция в основном играла роль тыловой, обеспечивая снабжение и пополнение личным составом других станций.
В ускоренном темпе достраивалась станция в Кильконде. Летчики изучали акваторию гидроаэродрома, знакомились с обстановкой, делали попытки организации морской разведки. К сожалению, не обходилось и без аварий. 20 июля 1914 г. разбился самолет «Илья Муромец», ремонтировать его не стали. В итоге, несмотря на пополнение, к 10 августа 1914 г. в составе авиации Балтийского флота насчитывалось всего лишь четыре машины: два аппарата С-10 и две летающие лодки М-1.
По оперативному плану Балтийский флот после объявления мобилизации приступил к формированию Центральной минно-артиллерийской позиции. Боевая устойчивость минно-артиллерийской позиции во многом зависела от качества разведки, в том числе и авиационной. Поэтому были предприняты лихорадочные усилия для пополнения самолетного парка. К концу сентября 1914 г. были получены четыре самолета С-10, четыре М-1, М-2, шесть ФБА, поплавковый «Депердюссен», другая авиационная техника. Не все аппараты в полной мере подходили для выполнения боевых задач, заказы зачастую делались бессистемно. Пытались приобрести два самолета «Илья Муромец» для Балтийского флота, но не получилось.
Разведывательные полеты проводились только вблизи Кильконда с постепенным расширением их радиуса. В августе—сентябре 1914 г. старший лейтенант Кульнев впервые в истории отечественной авиации с острова Эзель совершил полеты ночью и на большой высоте. Следует отметить, что летчики не были в достаточной степени подготовлены к выполнению боевых задач, а техника хорошо изучена. Так, при посадке 1 декабря лейтенант Тучков разбил самолет М-1.
В середине декабря 1914 г. было получено сообщение о намерении немцев высадить десант на острове Эзель. В январе 1915 г. предполагалось эвакуировать авиационную станцию 1-го разряда из Кильконда в Гапсаль, и уже начались эвакуационные работы, что, конечно, сразу же отразилось на действиях авиации, но в феврале 1915 г. на остров перебросили две пехотные дивизии, поэтому вопрос об эвакуации отпал.
Отмечались отдельные случаи появления в воздухе немецких самолетов, а с конца 1914 г. дальние рейды начали совершать неприятельские дирижабли, в том числе и в глубь территории Финляндии; с них высаживали диверсантов и разведчиков, а также осуществлялось бомбометание. 12 января 1915 г. русская береговая батарея в районе Либавы уничтожила немецкий дирижабль «Парсефаль». Для прикрытия главной базы Балтийского флота командующий морскими силами адмирал Эссен приказал создать авиационную станцию в Гельсингфорсе, которая просуществовала до конца марта 1915 г.
Необходимо отметить, что ранее задачи перехвата в воздухе рассматривались как дело будущего. Война сместила акценты. Авиация флота оказалась не готова материально и организационно к такому повороту событий. В декабре 1914 г. Дудоров приказал закупить маузеры для вооружения офицеров и карабины — для нижних чинов экипажей самолетов. Тогда считалось невозможным поставить на аппарате пулемет. Летчик Нагурский в январе 1915 г. самостоятельно предпринял такую попытку, установив на своем «А. Фармане-16» пулемет системы «Максим».
Для решения задач оперативного сопровождения сил флота в открытом море, ведения боевых действий в январе 1915 г. пароход «Императрица Александра» переоборудовали в авиатранспорт «Орлица», на котором базировалось четыре гидросамолета и еще один находился в разобранном состоянии в трюме. Гидросамолеты стрелой опускали на воду, а после полета и приводнения поднимали на борт. Длина судна 102 м, максимальная скорость 15 уз, водоизмещение 3800 т. Вооружение «Орлицы» состояло из восьми 75-мм зенитных пушек и двух пулеметов системы «Максим». Авиатранспорт вошел в строй в марте 1915 г., на него перевели экипажи с закрытой станции «Гельсингфорс».
В начале 1915 г. была предпринята попытка организовать самостоятельные действия авиации Балтийского флота по ведению разведки Мемеля. В конце февраля из Ревеля к Либаве отправили три самолета С-10 и экипажи, в состав которых входили капитан 2 ранга Миллер, лейтенанты Краевский, Лавров, мичман Штральборн. Отрядом командовал начальник воздушного района капитан 2 ранга Дудоров.
2 марта аппараты были собраны на льду Тасмарского озера близ Либавы, и их начали перебазировать поближе к линии фронта, на озеро Папанзее. Во время разыгравшейся в ночь со 2 на 3 марта вьюги аппарат Краевского перевернулся и разбился. К этому времени Мемель был взят нашими войсками. Отряду изменили задачу: предписывалось произвести разведку вдоль Мемельской косы до Полангена, куда уже наступали наши части, бомбардировку Полангена и железной дороги Мемель—Тильзит. Утром 6 марта Лавров с Дудоровым вылетели к Полангену, но из-за плохой работы мотора вернулись обратно. Затем была предпринята еще одна попытка, закончившаяся также неудачно. Причина — обледенение карбюратора. Начавшийся 7 марта шторм повредил оставшиеся самолеты. Полеты прекратили, а материальную часть отправили в Ревель. Были вскрыты серьезные просчеты: пренебрежение к метеорологическому обеспечению и плохая подготовка материальной части.
К апрелю 1915 г. авиация Балтики имела в своем составе 21 самолет, в том числе на сухопутных шасси (лыжи) пять «А. Фарман» и два «Депердюссен», на морском — пять летающих лодок ФБА,
две лодки Григоровича, четыре поплавковых лодки Сикорский С-10 и две «М. Фарман-11».
После изучения опыта боевого применения самолетов различных типов летающая лодка ФБА была признана лучшей. Последовал заказ на закупку машин во Франции и на их постройку на заводе В. А. Лебедева в Петрограде. Для эксплуатации в зимних условиях наиболее подходил «М. Фарман-11». Партию этих самолетов построили на русских заводах. Летом 1915 г. командование флота пыталось получить два сухопутных самолета «Илья Муромец», но переговоры с армейским командованием не дали положительного результата, хотя один из отрядов «муромцев» эскадры воздушных кораблей в конце 1915 г. был направлен в Зегевольд для действий в интересах Северного фронта и морских сил в Рижском заливе.
Вплоть до схода льдов активность русской авиации на Балтике была невысокой, выполнено всего семь разведывательных полетов. С наступлением весны активность авиации с обеих сторон возросла. Немцы с апреля ежедневно, если позволяла погода, высылали на разведку два гидросамолета. Это объяснялось как предстоящей операцией по захвату Либавы, так и активными действиями немецкого флота в Рижском заливе. 18 апреля русская авиация провела разведку германских кораблей. Нагурский на «М. Фармане-11» пытался бомбить крейсер «Тетис», но ни одна бомба не попала в корабль. Выстрелом из орудия главного калибра был поврежден мотор самолета. Нагурский посадил самолет на воду, за несколько часов сумел исправить повреждения и вернулся на станцию. Немцы направили свой авиатранспорт «Глиндер» в район Либавы для разведки. 25 апреля русские войска покинули Либаву. В руки немцев попали богатые трофеи. Особое удивление немецкого командования вызвали прекрасные железобетонные ангары, которые немедленно стали использоваться для базирования германской авиации.
20 июля 1915 г. на Балтике были произведены перехваты воздушного противника. Лейтенант Лишин с наблюдателем авиационным унтер-офицером Смолиным на летающей лодке ФБА вылетели на перехват двух немецких самолетов, пытавшихся атаковать миноносец «Московитянин» и подводную лодку «Аллигатор». Открыв огонь из маузера и карабина, авиаторы заставили немцев отойти к Либаве, при этом один немецкий самолет, видимо подбитый, сел на воду в районе маяка Михайловского. В тот же день над Церелем появился немецкий дирижабль. Пять русских самолетов (четыре летающих лодки ФБА и один «М. Фарман») вылетели на перехват. Пулемет был установлен лишь на «М. Фармане». Сбить дирижабль не удалось, он развернулся и ушел к Виндаве, но этот случай наглядно подтвердил, что на всех самолетах морской авиации необходимо установить пулеметы.
Повышенная активность немецкого флота, попытки его прорваться в Рижский залив потребовали усиления активных действий русской авиации. С июля 1915 г., не ограничиваясь проведением разведок вблизи Моонзунда, русские летчики начали совершать полеты к Виндаве, уже захваченной немцами, и далее к Либаве для разведки и бомбардировки сил германского флота. Для оперативного реагирования на действия немецкой авиации первоначально были созданы так называемые подвижные станции на нескольких грузовиках, перебрасывавших авиационное имущество в ту или иную точку острова Эзель, но потом было принято решение развернуть широкую сеть сначала временных, а затем и постоянных станций 1-го и 2-го разрядов на Моонзундских островах, прежде всего у Цереля и Аренсбурга, а также вдоль побережья Ботнического залива и на Аландских островах.
В июле 1915 г. немецкие войска заняли Виндаву, а 7 августа вышли к Риге. Немцы стали совершать ежедневные разведывательные полеты над Церелем, Аренсбургом, акваторией Рижского залива, систематически бомбардировать русские корабли, батареи и порты. Кроме Либавы и Виндавы по приказу германского командования была развернута авиационная станция на озере Ангерн, более широко стали использоваться авиатранспорты «Ансвальд» и «Санта Елена».
Русские летчики также приступили к организации систематических разведывательно-бомбардировочных полетов над немецкими базами, к отражению налетов противника, чему, однако, мешали недостаточная численность авиации, низкая надежность техники, прежде всего моторов. Часто случалось, что из пяти-шести самолетов до цели долетали только один-два. За июль—август русские летчики сделали 52 боевых вылета.
В августе—сентябре корабли русского флота неоднократно выходили на обстрел береговых укреплений противника. Разведку, корректировку стрельбы и прикрытие с воздуха осуществляли самолеты с авиатранспорта «Орлица». Всего за 1915 г. немцы потеряли три дирижабля и пять самолетов, три экипажа были взяты в плен.
По состоянию на 1 января 1916 г. в авиации Балтийского флота насчитывалось 47 самолетов различных типов и один авиатранспорт «Орлица».
В 1916 г. на Балтике приступили к созданию Передовой минно-артиллерийской позиции — от Тахконы (остров Даго) до острова Эре (Аландские острова). В этой связи сеть авиационных станций к концу года существенно расширилась.
7 марта было принято решение организовать станции на островах Дегерэ, Эккерэ, Юнгфрузунд, в Лапвике и Або. Эти станции образовывали 2-й воздушный район Службы связи Балтийского моря. В 1-й воздушный район включались станции южного побережья Финского залива и Моонзунда — Кильконд, Церель, Ревель, Гогенгольм, Гапсаль, Аренсбург. В июле была открыта временная авиационная станция в Рижском заливе на острове Руно.
Отряды, базировавшиеся на станции 2-го воздушного района, в основном занимались противолодочной и противовоздушной обороной Ботнического залива, разведкой акваторий на подступах к Передовой позиции и к побережью Швеции. Отряды 1-го воздушного района прикрывали с воздуха базы и силы флота, осуществляя противолодочную оборону, бомбометание, разведку противника на следующих оперативных направлениях: Моонзунд—Швеция, Моонзунд—Либава, Ирбенский пролив, Рижский залив, а также поражали наземные укрепления противника. Немецкое командование планировало прорвать русский Северный фронт, взять Ригу и при успешном развитии действий начать наступление на Петроград. В этих условиях оборона Моонзунда, Ирбенского пролива и Рижского залива приобретала важное значение, что предопределяло непрерывное нарастание интенсивности боевых действий в воздухе.
В январе—марте 1916 г. авиаторы Балтики выполнили 64 вылета, преимущественно с целью разведки. С апреля, после схода льдов, боевые действия активизировались. Вылеты на разведку, бомбометание, перехват происходили почти каждый день и часто группами не менее трех самолетов. Например, 18 апреля семь русских самолетов «М. Фарман» совершили налет на Виндаву. На вражеские корабли были сброшены бомбы, сфотографированы порт и укрепления.
18 апреля немцы предприняли первые атаки на русские авиационные станции, сбросив бомбы на Кильконд, а с 20 апреля впервые использовали свою авиацию для активного противодействия русским самолетам. В этот день летчик Горковенко, проводивший разведку, был атакован двумя самолетами противника, преследовавшими его до Цереля. Эффективным мерам противодействия налетам противника мешало отсутствие системы оповещения.
Из-за постоянных атак противника на русские морские силы, базирующиеся в Рижском заливе (например, 14, 18 и 19 апреля 1916 г. немцы бомбили линейный корабль «Слава» и корабли охранения), важной задачей авиации Балтийского флота стало прикрытие сил флота, в том числе и при действиях в море. В этих случаях активно использовались самолеты с авиатранспорта «Орлица». 2 июля линейный корабль «Слава», канонерские лодки «Грозящий» и «Храбрый», восемь миноносцев вышли к мысу Рагоцен и начали обстрел береговых укреплений противника, его стационарных и железнодорожных батарей. Самолеты с «Орлицы» осуществляли противовоздушную оборону кораблей. 2 июля лейтенант Петров отогнал вражеские самолеты, которые пытались бомбить русские корабли. 4 июля вылетевший на патрулирование эскадры поручик Извеков был атакован тремя самолетами противника, зашедшими со стороны солнца, и вступил с ними в бой, один из немецких самолетов, подбитый, стал планировать к берегу. К этому времени взлетели три наших самолета. В воздушном бою еще один немецкий аппарат был подбит и спланировал к берегу, а другой ушел на свою базу. Прилетевший на подмогу четвертый немецкий самолет был атакован лейтенантом Петровым, который открыл огонь с дистанции 15 м и сбил противника. Затем Петров и Щепотьев, несмотря на обстрел немецких береговых батарей, сели на воду вблизи неприятельского самолета и взяли в плен его экипаж. Этот эпизод наглядно свидетельствует о высоком накале боевых действий в воздухе. Интересно отметить некоторые тактические приемы: атаку немцев со стороны солнца (потом это использовали и русские летчики), атаку самолета противника со стороны хвоста снизу, в зоне «мертвого пространства», образованного стабилизатором неприятельского самолета, и открытие огня с предельно короткого расстояния.
Стремясь завоевать господство в воздухе, немцы в июне—июле предприняли ряд атак русских авиационных станций. 10, 12 июня, 12, 14, 20, 27, 29 июля бомбардировкам подверглись станции в Кильконде, Цереле, Аренсбурге, на которые в общей сложности было сброшено 247 бомб. Налет немецкой авиации на Кильконд 31 июля русские летчики сорвали.
2 и 3 августа немцы предприняли атаку станции на острове Руно, повредив три самолета. В ночь на 4 августа русские совершили ответный налет на пяти самолетах и подожгли немецкие ангары. Это был первый в истории отечественной морской авиации ночной налет группы самолетов. При возвращении летчики давали условный сигнал из ракетниц. На эсминце «Гиляк» включали прожекторы и опускали на воду шлюпки. Эсминец «Поражающий» стоял в 8 милях от Мессарогоцена, чтобы обеспечить поиск экипажей, совершивших вынужденную посадку вблизи Курляндского берега.
Разведывательные и бомбардировочные полеты морских летчиков в районе немецкой станции Ангерн позволили выяснить систему ПВО. 22 августа самолеты «Илья Муромец» 2-го отряда эскадры воздушных кораблей из Зегевольда совершили успешный налет на германскую гидроавиастанцию. Были подожжены два ангара, пристань, повреждено несколько самолетов противника.
13 сентября три гидросамолета авиации Балтийского флота вновь совершили налет на германскую базу на озере Ангерн, во время которого их атаковали 20 немецких самолетов, в том числе несколько сухопутных «Фоккеров». Был сбит самолет Горковенко, экипаж погиб.
С лета 1916 г. начались регулярные полеты по поиску подводных лодок противника. 17 августа прапорщик Антоненко, обнаружив немецкую подводную лодку, шедшую в полупогруженном состоянии к миноносцу «Ловкий», сел у миноносца и предупредил о грозящей опасности. 19 августа прапорщик Шитаков сбросил бомбы на неприятельскую подводную лодку, которая затем всплыла и вновь была им атакована.
В 1916 г. немцы совершили первые дальние налеты, бомбив Ревель (5 июля) и Аландские острова (12 июля), не принесшие существенных результатов. С августа одной из важных боевых задач стало прикрытие разведчиков и корректировщиков.
Боевые действия на Балтике продолжались до конца 1916 г. Всего было совершено 1022 вылета, сброшено около 200 бомб. Противник потерял шесть самолетов, русские — три.
В декабре 1915 г. прошла испытание летающая лодка Д. П. Григоровича М-9, сразу же начавшая поступать на вооружение авиации Балтики и Черного моря. Для использования ее в качестве бомбардировщика лейтенант Лишин спроектировал бомбардировочный прицел. На летающей лодке устанавливали 37-мм авиационную пушку, показавшую хорошие результаты стрельб, а на некоторых аппаратах — радиостанцию. Однако к концу 1916 г. она уже устарела. Д. П. Григорович спроектировал новую летающую лодку М-15 с гораздо лучшими характеристиками, которая сразу же стала поступать на вооружение флотов. Ее использовали для полетов в зимних условиях Балтики — поплавковый разведчик, способный эксплуатироваться на лыжах. В конце 1916 г. мичман Прокофьев-Северский разработал такую конструкцию лыж, которую можно было устанавливать на всех летающих лодках. Проблема зимней эксплуатации машин была таким образом решена. В августе 1916 г. Григорович построил морской истребитель — бронированную летающую лодку М-11, которая сразу стала поступать на вооружение, однако имела и ряд недостатков, что препятствовало ее эффективному использованию. В частности, невелики были дальность полета и скорость, а скороподъемность оказалась ниже, чем у М-9, из-за чего в качестве истребителей часто применялись те же М-9. Более совершенную конструкцию разработал Энгельс, но серийная постройка этой лодки началась лишь в конце 1917 г.
По состоянию на ноябрь 1916 г. в авиации Балтийского моря насчитывалось 18 летающих лодок М-5, 53 лодки М-9 и 12 лодок М-11.
22 декабря 1916 г. был разработан проект формирования воздушной дивизии Балтийского моря. Согласно этому проекту воздушная дивизия должна состоять из двух бригад. В каждой бригаде находилось по три дивизиона.
Штаб 1-й бригады располагался в Ревеле, штаб 1-го дивизиона — в Кильконде, его отряды базировались в Кильконде, Цереле, Аренсбурге. Штаб 2-го дивизиона находился в Гапсале, его отряды — в Гапсале, Гогенгольме, Вердере. Штаб 3-го дивизиона располагался в Бригитов-ке, его отряды — в Бригитовке, Оденс-хольме, Балтийском порту. Штаб 2-й бригады находился в Або, штаб 4-го дивизиона — в Дегерэ, отряды — в Дегерэ, Эккерэ, Юнгфрузунде. Штаб 5-го дивизиона располагался в Юнгфрузунде, а его отряды — в Юнгфрузунде, Юрмо, Лап-вике. Штаб 6-го дивизиона — в Або, отряды — в Або, Гельсингфорсе, Люпертэ.
В среднем воздушная дивизия Балтийского моря была укомплектована на 40%. Предполагалось, что в воздушной дивизии будет 554 самолета, но на самом же деле число самолетов не превышало 106. Начальник дивизии капитан 1 ранга Б. П. Дудоров напрямую подчинялся командующему флотом.
В начале 1917 г., в условиях суровой зимы, русская авиация и авиация противника практически бездействовали.
С апреля, когда акватория начала очищаться ото льда, возобновились боевые действия авиации, прежде всего в районе Моонзунда. Немцы кроме пополнившейся количественно и качественно морской авиации стали привлекать и крупные соединения сухопутной авиации (разведчиков, истребителей, бомбардировщиков, включая дальние — «Гота», «Райзены») для завоевания господства в воздухе.
Летом напряженность боевых действий резко возросла, налеты противника выполнялись по сосредоточенным направлениям. Опыт боев показал, что морские истребители М-11 уже устарели и не могут эффективно использоваться. То же самое относилось и к летающим лодкам М-9, используемым в качестве истребителей, а также к новым М-15.
В июне 1917 г. заводу «Дукс» был сделан заказ на постройку крупных партий летающих лодок «Теллье», а заводу «В. А. Лебедев» — на серийное производство захваченного нового немецкого поплавкового самолета, у которого задняя стрелковая точка защищала хвост. Но все понимали, что выполнить эти заказы раньше начала 1918 г. вряд ли удастся.
Однако и на устаревших машинах русские летчики не прекращали активных боевых действий. 18 апреля пять самолетов М-9 совершили налет на Виндаву, сбросив бомбы на тральщики, батареи, склады.
В мае 1917 г. в Цереле и Аренсбурге были построены два сухопутных аэродрома для базирования истребителей «Ньюпор-17» и «Ньюпор-21». Они прибыли только в июле, их сразу же включили в боевые действия. Бои часто шли при численном превосходстве противника. Вскоре выяснилось, что и на этих машинах тяжело сражаться с противником. Флот заказал более скоростные истребители «Спад».
К сентябрю вошли в строй сухопутные аэродромы в Куйвасте и Гапсале. Аэродром близ Аренсбурга спешно реконструировали, удлинив его взлетно-посадочную полосу для предполагаемого размещения сухопутных самолетов «Илья Муромец», способных осуществлять как бомбометание, так и торпедные атаки кораблей противника с помощью специального съемного торпедного аппарата.
В июле германское командование приняло решение провести операцию по захвату Моонзунда, поэтому интенсивность боевых действий с августа резко возросла. Для осуществления операции по захвату Моонзунда под кодовым названием «Альбион» германское командование привлекло более 24 тысяч солдат с приданными кавалерийскими и штурмовыми частями, 40 орудий, 229 пулеметов. Для их переброски выделялось 10 транспортов. Морские силы прикрытия состояли из 10 линкоров, 8 крейсеров, 56 миноносцев, 6 подводных лодок, 27 тральщиков, 111 прочих судов. В операции предполагалось задействовать 6 дирижаблей, 94 морских самолета, а также самолеты сухопутной авиации. Русская разведка знала о готовящейся германской операции, однако из-за дезорганизации флота, вызванной революционными событиями, ничего не было сделано для ее отражения. Русская воздушная разведка своевременно не обнаружила выдвижение немецкой эскадры.
29 сентября германские десантные части начали высадку в бухте Тагелахт. После того как было получено донесение о высадке немцев, выслали воздушную разведку, которая подтвердила самые худшие опасения. Одновременно немцы обстреляли миноносцами станцию в Кильконде, практически уничтожив ее. Русские летчики пытались организовать непрерывную разведку противника, но сделать это не удавалось из-за господства в воздухе авиации противника.
В августе 1917 г. немецкие войска заняли Ригу. Оперативная обстановка в Рижском заливе ухудшилась.
1 октября 1917 г. немцы заняли остров Эзель. Русские самолеты перелетели в Гапсаль и Куйваст. Часть из них при перелете потерпела аварии. 2—5 октября с воздуха прикрывали острова Даго и Моон, соединение флота при большом превосходстве противника в воздухе. В результате боев и германского наступления было потеряно восемь летающих лодок М-9, восемь М-15 и десять «Ньюпоров». Всего за 1917 г. потери русских составили 40 самолетов. После потери Моонзунда накал боевых действий в воздухе постепенно спал.
К началу 1918 г. в составе авиации Балтийского флота предполагалось иметь 24 прибрежных отряда (216 самолетов), 11 отрядов морских истребителей (132 самолета), 4 отряда сухопутных истребителей (48 самолетов), 5 аппаратов дальнего действия и корабельный отряд (12 самолетов), всего 433 самолета, включая запасные.
Планировалось также открыть Центральную испытательную станцию Морского ведомства, при которой предполагалось создать в Гребном порту научно-исследовательский аэродром, склады для хранения самолетов в разобранном виде, запасных частей к ним, моторов, серийного и опытного заводов морской авиации, конструкторское бюро для проектирования образцов авиационной техники, комплекс исследовательских лабораторий, в том числе построить две аэродинамические трубы, лабораторию прочности, авиационных двигателей и др. Но эти планы так и не осуществились.
Авиация Балтийского флота в Первой мировой войне
Источник: РетропланЪ "История авиации и воздухоплавания до Второй мировой войны"
К началу мобилизации на Балтике имелось всего шесть самолетов (четыре Сикорский С-10, один «М. Фарман-11» и один «А. Фарман-16»), а также один поплавковый самолет конструкции Сикорского «Илья Муромец», еще не принятый в казну. Начальником воздушного района Службы связи Балтийского моря был капитан 2 ранга Б. П. Дудоров. Самолеты базировались на авиационной станции 1-го разряда в Либаве. В этот период строились одна станция 1-го разряда в Кильконде (остров Эзель) и еще одна 2-го разряда в Ревеле.[spoiler=]Согласно оперативным планам Балтийского флота после 12 июля из Либавы были выведены все военные корабли. Базирование авиации в незащищенной с моря Либаве представлялось опасным, поэтому и было принято решение перевести все самолеты на остров Эзель в недостроенную авиационную станцию 1-го разряда Кильконд. 10 августа 1914 г. в Ревельском порту была открыта третья станция, перенесенная в январе 1915 г. в устье реки Бригитовка. Эта станция в основном играла роль тыловой, обеспечивая снабжение и пополнение личным составом других станций.
В ускоренном темпе достраивалась станция в Кильконде. Летчики изучали акваторию гидроаэродрома, знакомились с обстановкой, делали попытки организации морской разведки. К сожалению, не обходилось и без аварий. 20 июля 1914 г. разбился самолет «Илья Муромец», ремонтировать его не стали. В итоге, несмотря на пополнение, к 10 августа 1914 г. в составе авиации Балтийского флота насчитывалось всего лишь четыре машины: два аппарата С-10 и две летающие лодки М-1.
По оперативному плану Балтийский флот после объявления мобилизации приступил к формированию Центральной минно-артиллерийской позиции. Боевая устойчивость минно-артиллерийской позиции во многом зависела от качества разведки, в том числе и авиационной. Поэтому были предприняты лихорадочные усилия для пополнения самолетного парка. К концу сентября 1914 г. были получены четыре самолета С-10, четыре М-1, М-2, шесть ФБА, поплавковый «Депердюссен», другая авиационная техника. Не все аппараты в полной мере подходили для выполнения боевых задач, заказы зачастую делались бессистемно. Пытались приобрести два самолета «Илья Муромец» для Балтийского флота, но не получилось.
Разведывательные полеты проводились только вблизи Кильконда с постепенным расширением их радиуса. В августе—сентябре 1914 г. старший лейтенант Кульнев впервые в истории отечественной авиации с острова Эзель совершил полеты ночью и на большой высоте. Следует отметить, что летчики не были в достаточной степени подготовлены к выполнению боевых задач, а техника хорошо изучена. Так, при посадке 1 декабря лейтенант Тучков разбил самолет М-1.
В середине декабря 1914 г. было получено сообщение о намерении немцев высадить десант на острове Эзель. В январе 1915 г. предполагалось эвакуировать авиационную станцию 1-го разряда из Кильконда в Гапсаль, и уже начались эвакуационные работы, что, конечно, сразу же отразилось на действиях авиации, но в феврале 1915 г. на остров перебросили две пехотные дивизии, поэтому вопрос об эвакуации отпал.
Отмечались отдельные случаи появления в воздухе немецких самолетов, а с конца 1914 г. дальние рейды начали совершать неприятельские дирижабли, в том числе и в глубь территории Финляндии; с них высаживали диверсантов и разведчиков, а также осуществлялось бомбометание. 12 января 1915 г. русская береговая батарея в районе Либавы уничтожила немецкий дирижабль «Парсефаль». Для прикрытия главной базы Балтийского флота командующий морскими силами адмирал Эссен приказал создать авиационную станцию в Гельсингфорсе, которая просуществовала до конца марта 1915 г.
Необходимо отметить, что ранее задачи перехвата в воздухе рассматривались как дело будущего. Война сместила акценты. Авиация флота оказалась не готова материально и организационно к такому повороту событий. В декабре 1914 г. Дудоров приказал закупить маузеры для вооружения офицеров и карабины — для нижних чинов экипажей самолетов. Тогда считалось невозможным поставить на аппарате пулемет. Летчик Нагурский в январе 1915 г. самостоятельно предпринял такую попытку, установив на своем «А. Фармане-16» пулемет системы «Максим».
Для решения задач оперативного сопровождения сил флота в открытом море, ведения боевых действий в январе 1915 г. пароход «Императрица Александра» переоборудовали в авиатранспорт «Орлица», на котором базировалось четыре гидросамолета и еще один находился в разобранном состоянии в трюме. Гидросамолеты стрелой опускали на воду, а после полета и приводнения поднимали на борт. Длина судна 102 м, максимальная скорость 15 уз, водоизмещение 3800 т. Вооружение «Орлицы» состояло из восьми 75-мм зенитных пушек и двух пулеметов системы «Максим». Авиатранспорт вошел в строй в марте 1915 г., на него перевели экипажи с закрытой станции «Гельсингфорс».
В начале 1915 г. была предпринята попытка организовать самостоятельные действия авиации Балтийского флота по ведению разведки Мемеля. В конце февраля из Ревеля к Либаве отправили три самолета С-10 и экипажи, в состав которых входили капитан 2 ранга Миллер, лейтенанты Краевский, Лавров, мичман Штральборн. Отрядом командовал начальник воздушного района капитан 2 ранга Дудоров.
2 марта аппараты были собраны на льду Тасмарского озера близ Либавы, и их начали перебазировать поближе к линии фронта, на озеро Папанзее. Во время разыгравшейся в ночь со 2 на 3 марта вьюги аппарат Краевского перевернулся и разбился. К этому времени Мемель был взят нашими войсками. Отряду изменили задачу: предписывалось произвести разведку вдоль Мемельской косы до Полангена, куда уже наступали наши части, бомбардировку Полангена и железной дороги Мемель—Тильзит. Утром 6 марта Лавров с Дудоровым вылетели к Полангену, но из-за плохой работы мотора вернулись обратно. Затем была предпринята еще одна попытка, закончившаяся также неудачно. Причина — обледенение карбюратора. Начавшийся 7 марта шторм повредил оставшиеся самолеты. Полеты прекратили, а материальную часть отправили в Ревель. Были вскрыты серьезные просчеты: пренебрежение к метеорологическому обеспечению и плохая подготовка материальной части.
К апрелю 1915 г. авиация Балтики имела в своем составе 21 самолет, в том числе на сухопутных шасси (лыжи) пять «А. Фарман» и два «Депердюссен», на морском — пять летающих лодок ФБА,
две лодки Григоровича, четыре поплавковых лодки Сикорский С-10 и две «М. Фарман-11».
После изучения опыта боевого применения самолетов различных типов летающая лодка ФБА была признана лучшей. Последовал заказ на закупку машин во Франции и на их постройку на заводе В. А. Лебедева в Петрограде. Для эксплуатации в зимних условиях наиболее подходил «М. Фарман-11». Партию этих самолетов построили на русских заводах. Летом 1915 г. командование флота пыталось получить два сухопутных самолета «Илья Муромец», но переговоры с армейским командованием не дали положительного результата, хотя один из отрядов «муромцев» эскадры воздушных кораблей в конце 1915 г. был направлен в Зегевольд для действий в интересах Северного фронта и морских сил в Рижском заливе.
Вплоть до схода льдов активность русской авиации на Балтике была невысокой, выполнено всего семь разведывательных полетов. С наступлением весны активность авиации с обеих сторон возросла. Немцы с апреля ежедневно, если позволяла погода, высылали на разведку два гидросамолета. Это объяснялось как предстоящей операцией по захвату Либавы, так и активными действиями немецкого флота в Рижском заливе. 18 апреля русская авиация провела разведку германских кораблей. Нагурский на «М. Фармане-11» пытался бомбить крейсер «Тетис», но ни одна бомба не попала в корабль. Выстрелом из орудия главного калибра был поврежден мотор самолета. Нагурский посадил самолет на воду, за несколько часов сумел исправить повреждения и вернулся на станцию. Немцы направили свой авиатранспорт «Глиндер» в район Либавы для разведки. 25 апреля русские войска покинули Либаву. В руки немцев попали богатые трофеи. Особое удивление немецкого командования вызвали прекрасные железобетонные ангары, которые немедленно стали использоваться для базирования германской авиации.
20 июля 1915 г. на Балтике были произведены перехваты воздушного противника. Лейтенант Лишин с наблюдателем авиационным унтер-офицером Смолиным на летающей лодке ФБА вылетели на перехват двух немецких самолетов, пытавшихся атаковать миноносец «Московитянин» и подводную лодку «Аллигатор». Открыв огонь из маузера и карабина, авиаторы заставили немцев отойти к Либаве, при этом один немецкий самолет, видимо подбитый, сел на воду в районе маяка Михайловского. В тот же день над Церелем появился немецкий дирижабль. Пять русских самолетов (четыре летающих лодки ФБА и один «М. Фарман») вылетели на перехват. Пулемет был установлен лишь на «М. Фармане». Сбить дирижабль не удалось, он развернулся и ушел к Виндаве, но этот случай наглядно подтвердил, что на всех самолетах морской авиации необходимо установить пулеметы.
Повышенная активность немецкого флота, попытки его прорваться в Рижский залив потребовали усиления активных действий русской авиации. С июля 1915 г., не ограничиваясь проведением разведок вблизи Моонзунда, русские летчики начали совершать полеты к Виндаве, уже захваченной немцами, и далее к Либаве для разведки и бомбардировки сил германского флота. Для оперативного реагирования на действия немецкой авиации первоначально были созданы так называемые подвижные станции на нескольких грузовиках, перебрасывавших авиационное имущество в ту или иную точку острова Эзель, но потом было принято решение развернуть широкую сеть сначала временных, а затем и постоянных станций 1-го и 2-го разрядов на Моонзундских островах, прежде всего у Цереля и Аренсбурга, а также вдоль побережья Ботнического залива и на Аландских островах.
В июле 1915 г. немецкие войска заняли Виндаву, а 7 августа вышли к Риге. Немцы стали совершать ежедневные разведывательные полеты над Церелем, Аренсбургом, акваторией Рижского залива, систематически бомбардировать русские корабли, батареи и порты. Кроме Либавы и Виндавы по приказу германского командования была развернута авиационная станция на озере Ангерн, более широко стали использоваться авиатранспорты «Ансвальд» и «Санта Елена».
Русские летчики также приступили к организации систематических разведывательно-бомбардировочных полетов над немецкими базами, к отражению налетов противника, чему, однако, мешали недостаточная численность авиации, низкая надежность техники, прежде всего моторов. Часто случалось, что из пяти-шести самолетов до цели долетали только один-два. За июль—август русские летчики сделали 52 боевых вылета.
В августе—сентябре корабли русского флота неоднократно выходили на обстрел береговых укреплений противника. Разведку, корректировку стрельбы и прикрытие с воздуха осуществляли самолеты с авиатранспорта «Орлица». Всего за 1915 г. немцы потеряли три дирижабля и пять самолетов, три экипажа были взяты в плен.
По состоянию на 1 января 1916 г. в авиации Балтийского флота насчитывалось 47 самолетов различных типов и один авиатранспорт «Орлица».
В 1916 г. на Балтике приступили к созданию Передовой минно-артиллерийской позиции — от Тахконы (остров Даго) до острова Эре (Аландские острова). В этой связи сеть авиационных станций к концу года существенно расширилась.
7 марта было принято решение организовать станции на островах Дегерэ, Эккерэ, Юнгфрузунд, в Лапвике и Або. Эти станции образовывали 2-й воздушный район Службы связи Балтийского моря. В 1-й воздушный район включались станции южного побережья Финского залива и Моонзунда — Кильконд, Церель, Ревель, Гогенгольм, Гапсаль, Аренсбург. В июле была открыта временная авиационная станция в Рижском заливе на острове Руно.
Отряды, базировавшиеся на станции 2-го воздушного района, в основном занимались противолодочной и противовоздушной обороной Ботнического залива, разведкой акваторий на подступах к Передовой позиции и к побережью Швеции. Отряды 1-го воздушного района прикрывали с воздуха базы и силы флота, осуществляя противолодочную оборону, бомбометание, разведку противника на следующих оперативных направлениях: Моонзунд—Швеция, Моонзунд—Либава, Ирбенский пролив, Рижский залив, а также поражали наземные укрепления противника. Немецкое командование планировало прорвать русский Северный фронт, взять Ригу и при успешном развитии действий начать наступление на Петроград. В этих условиях оборона Моонзунда, Ирбенского пролива и Рижского залива приобретала важное значение, что предопределяло непрерывное нарастание интенсивности боевых действий в воздухе.
В январе—марте 1916 г. авиаторы Балтики выполнили 64 вылета, преимущественно с целью разведки. С апреля, после схода льдов, боевые действия активизировались. Вылеты на разведку, бомбометание, перехват происходили почти каждый день и часто группами не менее трех самолетов. Например, 18 апреля семь русских самолетов «М. Фарман» совершили налет на Виндаву. На вражеские корабли были сброшены бомбы, сфотографированы порт и укрепления.
18 апреля немцы предприняли первые атаки на русские авиационные станции, сбросив бомбы на Кильконд, а с 20 апреля впервые использовали свою авиацию для активного противодействия русским самолетам. В этот день летчик Горковенко, проводивший разведку, был атакован двумя самолетами противника, преследовавшими его до Цереля. Эффективным мерам противодействия налетам противника мешало отсутствие системы оповещения.
Из-за постоянных атак противника на русские морские силы, базирующиеся в Рижском заливе (например, 14, 18 и 19 апреля 1916 г. немцы бомбили линейный корабль «Слава» и корабли охранения), важной задачей авиации Балтийского флота стало прикрытие сил флота, в том числе и при действиях в море. В этих случаях активно использовались самолеты с авиатранспорта «Орлица». 2 июля линейный корабль «Слава», канонерские лодки «Грозящий» и «Храбрый», восемь миноносцев вышли к мысу Рагоцен и начали обстрел береговых укреплений противника, его стационарных и железнодорожных батарей. Самолеты с «Орлицы» осуществляли противовоздушную оборону кораблей. 2 июля лейтенант Петров отогнал вражеские самолеты, которые пытались бомбить русские корабли. 4 июля вылетевший на патрулирование эскадры поручик Извеков был атакован тремя самолетами противника, зашедшими со стороны солнца, и вступил с ними в бой, один из немецких самолетов, подбитый, стал планировать к берегу. К этому времени взлетели три наших самолета. В воздушном бою еще один немецкий аппарат был подбит и спланировал к берегу, а другой ушел на свою базу. Прилетевший на подмогу четвертый немецкий самолет был атакован лейтенантом Петровым, который открыл огонь с дистанции 15 м и сбил противника. Затем Петров и Щепотьев, несмотря на обстрел немецких береговых батарей, сели на воду вблизи неприятельского самолета и взяли в плен его экипаж. Этот эпизод наглядно свидетельствует о высоком накале боевых действий в воздухе. Интересно отметить некоторые тактические приемы: атаку немцев со стороны солнца (потом это использовали и русские летчики), атаку самолета противника со стороны хвоста снизу, в зоне «мертвого пространства», образованного стабилизатором неприятельского самолета, и открытие огня с предельно короткого расстояния.
Стремясь завоевать господство в воздухе, немцы в июне—июле предприняли ряд атак русских авиационных станций. 10, 12 июня, 12, 14, 20, 27, 29 июля бомбардировкам подверглись станции в Кильконде, Цереле, Аренсбурге, на которые в общей сложности было сброшено 247 бомб. Налет немецкой авиации на Кильконд 31 июля русские летчики сорвали.
2 и 3 августа немцы предприняли атаку станции на острове Руно, повредив три самолета. В ночь на 4 августа русские совершили ответный налет на пяти самолетах и подожгли немецкие ангары. Это был первый в истории отечественной морской авиации ночной налет группы самолетов. При возвращении летчики давали условный сигнал из ракетниц. На эсминце «Гиляк» включали прожекторы и опускали на воду шлюпки. Эсминец «Поражающий» стоял в 8 милях от Мессарогоцена, чтобы обеспечить поиск экипажей, совершивших вынужденную посадку вблизи Курляндского берега.
Разведывательные и бомбардировочные полеты морских летчиков в районе немецкой станции Ангерн позволили выяснить систему ПВО. 22 августа самолеты «Илья Муромец» 2-го отряда эскадры воздушных кораблей из Зегевольда совершили успешный налет на германскую гидроавиастанцию. Были подожжены два ангара, пристань, повреждено несколько самолетов противника.
13 сентября три гидросамолета авиации Балтийского флота вновь совершили налет на германскую базу на озере Ангерн, во время которого их атаковали 20 немецких самолетов, в том числе несколько сухопутных «Фоккеров». Был сбит самолет Горковенко, экипаж погиб.
С лета 1916 г. начались регулярные полеты по поиску подводных лодок противника. 17 августа прапорщик Антоненко, обнаружив немецкую подводную лодку, шедшую в полупогруженном состоянии к миноносцу «Ловкий», сел у миноносца и предупредил о грозящей опасности. 19 августа прапорщик Шитаков сбросил бомбы на неприятельскую подводную лодку, которая затем всплыла и вновь была им атакована.
В 1916 г. немцы совершили первые дальние налеты, бомбив Ревель (5 июля) и Аландские острова (12 июля), не принесшие существенных результатов. С августа одной из важных боевых задач стало прикрытие разведчиков и корректировщиков.
Боевые действия на Балтике продолжались до конца 1916 г. Всего было совершено 1022 вылета, сброшено около 200 бомб. Противник потерял шесть самолетов, русские — три.
В декабре 1915 г. прошла испытание летающая лодка Д. П. Григоровича М-9, сразу же начавшая поступать на вооружение авиации Балтики и Черного моря. Для использования ее в качестве бомбардировщика лейтенант Лишин спроектировал бомбардировочный прицел. На летающей лодке устанавливали 37-мм авиационную пушку, показавшую хорошие результаты стрельб, а на некоторых аппаратах — радиостанцию. Однако к концу 1916 г. она уже устарела. Д. П. Григорович спроектировал новую летающую лодку М-15 с гораздо лучшими характеристиками, которая сразу же стала поступать на вооружение флотов. Ее использовали для полетов в зимних условиях Балтики — поплавковый разведчик, способный эксплуатироваться на лыжах. В конце 1916 г. мичман Прокофьев-Северский разработал такую конструкцию лыж, которую можно было устанавливать на всех летающих лодках. Проблема зимней эксплуатации машин была таким образом решена. В августе 1916 г. Григорович построил морской истребитель — бронированную летающую лодку М-11, которая сразу стала поступать на вооружение, однако имела и ряд недостатков, что препятствовало ее эффективному использованию. В частности, невелики были дальность полета и скорость, а скороподъемность оказалась ниже, чем у М-9, из-за чего в качестве истребителей часто применялись те же М-9. Более совершенную конструкцию разработал Энгельс, но серийная постройка этой лодки началась лишь в конце 1917 г.
По состоянию на ноябрь 1916 г. в авиации Балтийского моря насчитывалось 18 летающих лодок М-5, 53 лодки М-9 и 12 лодок М-11.
22 декабря 1916 г. был разработан проект формирования воздушной дивизии Балтийского моря. Согласно этому проекту воздушная дивизия должна состоять из двух бригад. В каждой бригаде находилось по три дивизиона.
Штаб 1-й бригады располагался в Ревеле, штаб 1-го дивизиона — в Кильконде, его отряды базировались в Кильконде, Цереле, Аренсбурге. Штаб 2-го дивизиона находился в Гапсале, его отряды — в Гапсале, Гогенгольме, Вердере. Штаб 3-го дивизиона располагался в Бригитов-ке, его отряды — в Бригитовке, Оденс-хольме, Балтийском порту. Штаб 2-й бригады находился в Або, штаб 4-го дивизиона — в Дегерэ, отряды — в Дегерэ, Эккерэ, Юнгфрузунде. Штаб 5-го дивизиона располагался в Юнгфрузунде, а его отряды — в Юнгфрузунде, Юрмо, Лап-вике. Штаб 6-го дивизиона — в Або, отряды — в Або, Гельсингфорсе, Люпертэ.
В среднем воздушная дивизия Балтийского моря была укомплектована на 40%. Предполагалось, что в воздушной дивизии будет 554 самолета, но на самом же деле число самолетов не превышало 106. Начальник дивизии капитан 1 ранга Б. П. Дудоров напрямую подчинялся командующему флотом.
В начале 1917 г., в условиях суровой зимы, русская авиация и авиация противника практически бездействовали.
С апреля, когда акватория начала очищаться ото льда, возобновились боевые действия авиации, прежде всего в районе Моонзунда. Немцы кроме пополнившейся количественно и качественно морской авиации стали привлекать и крупные соединения сухопутной авиации (разведчиков, истребителей, бомбардировщиков, включая дальние — «Гота», «Райзены») для завоевания господства в воздухе.
Летом напряженность боевых действий резко возросла, налеты противника выполнялись по сосредоточенным направлениям. Опыт боев показал, что морские истребители М-11 уже устарели и не могут эффективно использоваться. То же самое относилось и к летающим лодкам М-9, используемым в качестве истребителей, а также к новым М-15.
В июне 1917 г. заводу «Дукс» был сделан заказ на постройку крупных партий летающих лодок «Теллье», а заводу «В. А. Лебедев» — на серийное производство захваченного нового немецкого поплавкового самолета, у которого задняя стрелковая точка защищала хвост. Но все понимали, что выполнить эти заказы раньше начала 1918 г. вряд ли удастся.
Однако и на устаревших машинах русские летчики не прекращали активных боевых действий. 18 апреля пять самолетов М-9 совершили налет на Виндаву, сбросив бомбы на тральщики, батареи, склады.
В мае 1917 г. в Цереле и Аренсбурге были построены два сухопутных аэродрома для базирования истребителей «Ньюпор-17» и «Ньюпор-21». Они прибыли только в июле, их сразу же включили в боевые действия. Бои часто шли при численном превосходстве противника. Вскоре выяснилось, что и на этих машинах тяжело сражаться с противником. Флот заказал более скоростные истребители «Спад».
К сентябрю вошли в строй сухопутные аэродромы в Куйвасте и Гапсале. Аэродром близ Аренсбурга спешно реконструировали, удлинив его взлетно-посадочную полосу для предполагаемого размещения сухопутных самолетов «Илья Муромец», способных осуществлять как бомбометание, так и торпедные атаки кораблей противника с помощью специального съемного торпедного аппарата.
В июле германское командование приняло решение провести операцию по захвату Моонзунда, поэтому интенсивность боевых действий с августа резко возросла. Для осуществления операции по захвату Моонзунда под кодовым названием «Альбион» германское командование привлекло более 24 тысяч солдат с приданными кавалерийскими и штурмовыми частями, 40 орудий, 229 пулеметов. Для их переброски выделялось 10 транспортов. Морские силы прикрытия состояли из 10 линкоров, 8 крейсеров, 56 миноносцев, 6 подводных лодок, 27 тральщиков, 111 прочих судов. В операции предполагалось задействовать 6 дирижаблей, 94 морских самолета, а также самолеты сухопутной авиации. Русская разведка знала о готовящейся германской операции, однако из-за дезорганизации флота, вызванной революционными событиями, ничего не было сделано для ее отражения. Русская воздушная разведка своевременно не обнаружила выдвижение немецкой эскадры.
29 сентября германские десантные части начали высадку в бухте Тагелахт. После того как было получено донесение о высадке немцев, выслали воздушную разведку, которая подтвердила самые худшие опасения. Одновременно немцы обстреляли миноносцами станцию в Кильконде, практически уничтожив ее. Русские летчики пытались организовать непрерывную разведку противника, но сделать это не удавалось из-за господства в воздухе авиации противника.
В августе 1917 г. немецкие войска заняли Ригу. Оперативная обстановка в Рижском заливе ухудшилась.
1 октября 1917 г. немцы заняли остров Эзель. Русские самолеты перелетели в Гапсаль и Куйваст. Часть из них при перелете потерпела аварии. 2—5 октября с воздуха прикрывали острова Даго и Моон, соединение флота при большом превосходстве противника в воздухе. В результате боев и германского наступления было потеряно восемь летающих лодок М-9, восемь М-15 и десять «Ньюпоров». Всего за 1917 г. потери русских составили 40 самолетов. После потери Моонзунда накал боевых действий в воздухе постепенно спал.
К началу 1918 г. в составе авиации Балтийского флота предполагалось иметь 24 прибрежных отряда (216 самолетов), 11 отрядов морских истребителей (132 самолета), 4 отряда сухопутных истребителей (48 самолетов), 5 аппаратов дальнего действия и корабельный отряд (12 самолетов), всего 433 самолета, включая запасные.
Планировалось также открыть Центральную испытательную станцию Морского ведомства, при которой предполагалось создать в Гребном порту научно-исследовательский аэродром, склады для хранения самолетов в разобранном виде, запасных частей к ним, моторов, серийного и опытного заводов морской авиации, конструкторское бюро для проектирования образцов авиационной техники, комплекс исследовательских лабораторий, в том числе построить две аэродинамические трубы, лабораторию прочности, авиационных двигателей и др. Но эти планы так и не осуществились.
[/spoiler]