Штурм Пиллау. Бои на косе Фрише-Нерунг. Капитуляция 9 мая

Боевые действия на территории Восточной Пруссии, рассказы, исследования, фото
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Сообщение logo »

Да Саша, так и есть про мастерские 5 танковой и 505 тяжёлого, с Пайзе эвакуировали и морем и вдоль кромки воды, у Гроссмана есть вроде об этом..... :wink:

Вот обещанные страницы о генерале Хенке в книжке "Борьба за Восточную Пруссию":

По словам последнего морского коменданта Пиллау капитана первого ранга Штробеля (Strobel), Генке (Henke) удалось из солдат различных частей вермахта в предрассветных сумерках организовать боевую
группу. Противник, который вскоре после многочасового ураганного обстрела произвел высадку в Нойтифе, обошел и блокировал батарею, кроме участка морского берега. В надежде на то, что ночью подойдут катера, группа ответила отказом на предложение противника сдаться и продолжала вести бой, хотя могло стрелять только одно зенитное орудие. Один из однополчан рассказывал: «Не смотря ни на что генералу Генке, который сражался как лев, удалось не дать противнику попортить свою шкуру не только до ночи, но и до второй половины следующего дня». 27 апреля в 15.30 часов батарея пала, и генерал Генке погиб в ближнем бою.
Но он продолжал служить образцом для солдат понтонно-мостовой службы. Ими, с последнего участка, известного со времени прорыва на Висле в 1848 г., не взирая на обстрелы и воздушные налеты, на рейд
Гелы были перевезены тысячи людей, причем эту работу они делили с морскими паромами.
В то самое время, когда батарея в Нойтифе бесстрашно вела свой последний бой, противник, воспользовавшись замешательством возникшим по обе стороны пролива в Пиллау, высадил на косу десант с быстроходных катеров, как со стороны моря, так и залива. Обе группы нападения давали о себе знать удаляющимися по косе звуками артиллерийских выстрелов. Встреченные слабым огнем из всех орудий они захватили побережье. И все же при высадке десанта им не удалось добиться полной одновременности, а также и полной внезапности. Поэтому противнику не удалось осуществить свое намерение - отрезать переправившиеся на северную оконечность косы остатки воинских частей в семи километрах южнее пролива Зее-Тиф. Хотя угроза с тыла вызвала большое замешательство, последние части 83-й дивизии смогли в ту же ночь прорвать в южном направлении линию русского заграждения. Вследствие этого снова обрели свободу сотни офицеров и солдат уже оказавшихся в русском плену.
Нойтиф пока еще не был полностью в руках русских. Но они сразу же навели через пролив Зее-Тиф понтонный мост. По нему они стали подтягивать на северную часть косы свои войсковые части. В результате продвижения вперед этих войсковых частей, во взаимодействии с несколькими десантами на быстроходных катерах и штурмовых лодках, русские почти полностью уничтожили позиции 50-й дивизии 55-го корпуса. И теперь сильный противник, имевший в избытке все средства
ведения войны, встретился со стоявшим южнее этой дивизии 6-м корпусом.
Командующий 6-м корпусом генерал Гроссман (Grossmann) в очередной раз продемонстрировал свой организаторский талант и из спасшихся через залив остатков 4-й армии сформировал новые дивизии, а именно:
из 14-й и 56-й дивизии - новую 14-ю дивизию под командованием генерала Шульце (Schulze), из 170-й и 131-й дивизий - новую 170-ю дивизию под командованием генерала Газа (Наss) и из 28-й легкопехот-
ной (егерской) дивизии и 61-й дивизии - новую 28-ю егерскую дивизию под командованием полковника Темпельгофа (Tempelhoff).
Однако в апреле, когда противник начал наступление на Кенигсберг и Земланд, корпус был вынужден направить туда самые сильные свои дивизии, оставив себе только 14-ю дивизию.
В то время в расположении корпуса на косе Фрише Нерунг, хотя и были оборудованы многочисленные отсечные позиции, все же не хватало в достаточной степени оружия и боеприпасов. Воинские части еще
не преодолели психическое потрясение, возникшее в результате разгрома на восточных берегах залива Фришеc Хафф. Теперь корпус своими слабыми полками должен был сражаться на своем северо-восточном фронте и охранять 32 км побережья косы, как со стороны Балтийского моря, так и залива.
Моральное состояние корпуса подвергалось на этот раз сильному испытанию при виде остатков дивизий, разгромленных в Земланде и Нойтифе. Обозы, полиция, военно-строительные батальоны и колонны гражданских беженцев устремились со своих мест на юг. Плачевным было положение бредущих назад по косе женщин, детей и стариков, стремившихся достичь спасительного порта Кальберг. Нагруженные чемоданами, узлами и свертками или таща за собой маленькие тележки, без мест для остановки, без временных продовольственных пунктов (так же как и для войск), они проводили ночь плотно прижавшись друг к другу, под открытым небом, часто под бомбами русских летчиков и со страстной тоской ждали следующий корабль, который должен был их вывезти из этого ада.
Аватара пользователя
btr
Борис Трифонов (22.07.1966 - 24.02.2018)
Сообщения: 279
Зарегистрирован: 22-09-2005 11:51:13
Откуда: Koenigsberg
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 11 раз

Сообщение btr »

МёбиуС писал(а):Приобрести можно, как и другие книги из этого списка
http://kenig.org/datas/users/4-newspisok.rar
кста, о книгах..вот в этой тоже кое что по ВП на ВВ2 есть:
Залгаллер В.А. Быт войны // Вестник, № 11(270), 22 мая 2001.

http://victory.mil.ru/lib/books/memo/za ... index.html

Пару зарисовок:
"...Идет тяжелый бой. Опять во взводе есть убитые. На холодных полях с ветром лежат два мертвых гитлеровца, закоченевшие в снегу. У каждого на пальце кольцо: череп и две кости. Дивизия СС «Мертвая голова». Хотел снять на память кольцо. Не идет. Стал перекусывать палец телефонными кусачками...

...Заняли имение над горой. В подвале коллекция редких ковров. Каждый ковер в трубчатом футляре. Ковры потом развернули и подсунули под колеса буксовавших машин. Помогло. Это — не единственная дикость. В дворцовом зале особняка огромная коллекция гравюр, они в больших бледно-оливковых папках. Стеллажи с папками в два этажа по всему залу... В одном конце зала солдат развел на полу костерок. На выдвинутом шомполе греет котелок. Топит гравюрами. Греет воду для санитара. Рядом на разостланных гравюрах санитар перевязывает тяжелораненного. Один солдат ходит и ножницами вырезает из гравюр голых баб...

...Рядом на горке особняк. Ложимся в нем спать. Наверху кто-то ходит. Подымаюсь. В спальне посторонний солдат под шкафом из карельской березы, в котором висят меховые пальто, разводит костер. «Ты зачем?» — «Они мою деревню спалили». — «Пошел вон». И все-таки он сжег дом. Мы ночью выпрыгивали в окно. Упрямый был солдат...

... Стоим здесь несколько дней, едим на дорогом фарфоре. Посуду не моем, а бросаем в окно. На следующую еду берем из другого буфета.. .
С детства я вывел для себя правило: Любую неизвестную кнопку необходимо нажимать четное количество раз!
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Сообщение logo »

Пиллау 1945....
Пиллау 1945.jpg
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Шмерлинг С. Б. Десант
http://militera.lib.ru/bio/shmerling_sb3/12.html

Глава тринадцатая.
Доты в дюнах

Поздними синими сумерками 25 апреля 1945 года у причалов прусского поселка Пальмикен ошвартовался катерный отряд. Тут были и низенькие деревянные тральщики, неустанные охотники за коварными немецкими минами, и быстроходные, юркие торпедные катера, не раз дерзко атаковавшие фашистские корабли. Теперь все они выполняли особое задание, принимали на борт десант.

Неподалеку от берега, ощетинившись крупнокалиберными пулеметами, курсировали бронекатера, отряд прикрытия.

Некрасов стоял перед коротеньким строем минроты, оглядывая бойцов, оружие, снаряжение. Как и у всех десантников, у него за спиной был набитый патронами вещмешок и автомат, на плечах — видавший виды ватник, на голове — пилотка. Многие офицеры батальона надели гидрокостюмы. Но Леопольд отказался:

— Не сахарный, не растаю, — может, при этом он вспомнил Москву-реку и свою Стрелку.

— В моем батальоне, — рассказывает Конов, — насчитывалось около 200 человек. Вооружены мы были автоматами, ручными и станковыми пулеметами. Взяли самое необходимое: сухой паек на двое суток, патронов, ручных гранат — как говорится, по силе возможности, мин — два комплекта. У минометчиков груз оказался самым тяжелым.

Моряки-катерники приглянулись пехотинцам — спокойные, ловкие, шутливые, будто каждый день десанты доставляли: «Довезем — не растрясем».

Пожалуй, тогда не все десантники знали, что среди [185] морских офицеров, обеспечивающих этот поход, было три Героя Советского Союза: командир дивизиона торпедных катеров С. А. Осипов, капитан третьего ранга В. М. Старостин и капитан-лейтенант Свердлов, а командовал ими мастер торпедных ударов капитан первого ранга Кузьмин. Ему и поручено было доставить на косу Фрише-Нерунг Западный отряд пехотинцев, который возглавлял гвардии полковник Белый.

— Спокойно, — приговаривали моряки. — Тихо. Слушаться команд. Не курить.

Началась посадка. Комбат Конов оказался на торпедном катере, в рубке, рядом с флотским лейтенантом. Роты разместились по суденышкам, и в полутьме гвардии майор их едва различал. Минометчики со своими «самоварами», ящиками боеприпасов находились на трех катерах-тральщиках КТ. Вместе с Некрасовым были Воронков, Шабанов, Ковалев, Гусев, еще несколько номеров и пехотинцы.

За низким, присадистым бортом колыхалась тяжелая вода почти так же близко, как на знакомой для Леопольда восьмерке, спортивной лодке. Но та вода была своя, москворецкая, в знакомых гранитных берегах. А эта — чужая, неизвестная, уходящая к невидимому темному горизонту.

Урча моторами, катера один за другим отвалили от причалов, забрали мористее и вытянулись в кильватерную колонну. Как свидетельствует запись в истории 83-й гвардейской Городокской дивизии, Западный отряд отошел от Пальмикена в 23 часа 15 минут.

Море было тихое, едва зыбило. Ничто не напоминало пехотных боев с грохотом, свистом пуль, облаками дыма. Прохладный, влажный ветер обвевал лица и был приятен. Но щемящая тревога не покидала пехотинцев и минометчиков. Тишина, бескрайнее море сулили всякие пугающие неожиданности. Полная луна освещала морскую гладь холодным и предательским светом.

Исчез, будто потонул, берег. Бойцы притихли. Даже быстрый на язык Воронков помалкивал. Его чубчик уныло упал на лоб. На земле-матушке каждый кустик примет, бугорок укроет, ямка-воронка спасет. Там можно и побороться за свою судьбу, бешено работая лопатой, отрыть окоп, а тут что поделаешь? Ну как завяжется морской бой, а эта деревянная скорлупка перекинется от первого разрыва, а ты окажешься в посеребренных [186] луной темных водах? Окунешься — и поминай как звали. Пучина. Где он, берег-то?

«Сухопутные солдаты, провоевавшие не один год, — понимал Некрасов, — робеют в этой таинственной морской стихии». И как частенько бывало на привалах, в перерывах меж боями, принялся тихонько наговаривать им свое любимое — про дом, про Москву, смешное из юности. Как однажды поплыл по Москве-реке на спортивной лодке-одиночке и перевернулся у самого Крымского моста. Едва выплыл на поверхность, как налетел осводовский катер и с него швырнули спасательный круг. Да так его этим кругом долбануло по голове — чуть ко дну не пошел...

Ребята заулыбались.

Из рубки высунулся катерник:

— Пехота, держись бодрее. Глядите — при высадке не задерживаться, а не то, — пригрозил, — сбросим!

— Зачем так говоришь, обижаешь, — отозвался Шабанов. — Нехорошо. Мы — гвардейцы.

— Ладно, поглядим.

Как-то враз моряки засуетились. Послышались короткие команды. Пехотинцы, напряженно вглядываясь, заметили впереди и справа черные силуэты судов. Немцы! Какие корабли, сколько их? Угнетала беспомощность. Боя не миновать, а что они могут сделать, жалкие «пассажиры»?

— Помню, — рассказывает Конов, — как командир катера, лейтенант, сказал мне вежливо: «Товарищ гвардии майор, освободите, пожалуйста, рубку. Драться будем», — и стал к пулемету. Я — что я тут мог? — вышел и присел к бойцам в желоб, в который кладут торпеду... Да, мы не прошли незамеченными, фашисты преградили нам путь.

В истории дивизии этот эпизод выглядит так:

«При повороте на боевой курс отряд встретил шесть быстроходных десантных барж противника. С барж открыли пулеметный и артиллерийский огонь, которым подожжен один катерный тральщик КТ. Команда и десант в количестве 27 человек погибли».
Померк блеск луны. Море и небо осветили острые, яркие вспышки, исхлестали трассы пуль. Все билось, грохотало. На глазах у Некрасова и всех прижавшихся к бортам пехотинцев близко, совсем близко вспыхнул факелом катер, где находились товарищи из их батальона, [187] с которыми Леопольд служил еще с городокских боев. Минута-другая, и факел погас, поглощенный морем. И броситься на помощь, спасти, как это не раз делал капитан на сухопутье, было нельзя. Поздно.

Трудно сказать, сколько длился этот морской бой. Вероятно, считанные минуты. Бронекатера атаковали противника, сбили его с курса, зажгли и уничтожили одну из десантных барж, остальные отогнали куда-то южнее. Они расчистили дорогу катерному отряду.

И опять блеск луны, приглушенный рокот моторов и огромное чужое море. Вскоре оно осветилось высоким, развороченным костром, бросающим в небо искры. Слева на траверзе выплыл Пиллау, город и порт, который, гвардии капитан знал, штурмовали соединения и части 11-й гвардейской армии.

Пиллау — это крепкие приморские здания, старая крепость с валами, башнями, равелинами, десятки укреплений. В городе и на всем Пиллауском полуострове сил у немцев было много. Там скопились десятки тысяч солдат и офицеров. Конечно, дивизии фашистов были основательно потрепаны, но их двадцать четыре пехотных и две танковых! Девятнадцать дивизионов и сорок пять зенитных батарей обороняли Пиллау.

Как и все десантники, Некрасов не мог не подумать о том, что с этими страшными силами, так или иначе, придется встретиться и ему. Немцев не сегодня, так завтра выбьют из города и порта. Но куда устремится эта масса фашистских войск? Дорога у нее одна — через узкий пролив, точнее, устье канала — Зеетиф, на косу Фрише-Нерунг, тонким клином уходящую на юго-запад. Там их спасение и возможность возвращения в свой «фатерланд». Тысячи и тысячи остервенелых фрицев кинутся на косу, и путь им должен преградить десант.

Эта мысль пришла в голову каждому офицеру и бойцу отряда, но ее перебила другая: как-то еще совершится высадка, удастся ли занять плацдарм на темном, молчаливом берегу?

Пал туман. Засочился дождь. Берег приближался. Катера по команде «Все вдруг!» резко изменили курс и стрел. Из кильватерной колонны круто повернули влево и устремились к побережью — в район приморского поселка Вальдхалле. И тут снова загремели выстрелы. Немцы били с притаившихся барж и из береговых зенитных [188] орудий. Запылал еще один КТ. Объятый пламенем катер не отставал от других, рвался к месту высадки. Но не дошел. Десантники погибли в огне и волнах, и только двое или трое из команды добрались до цели. Они присоединились к пехотинцам.

Морякам не пришлось никого выбрасывать или подталкивать. Когда катер с минометчиками сбавил ход, бойцы, разобрав оружие, прихватив мины, уже стояли готовые к прыжку. Они смотрели на узкую полоску песка и высокие увалы, закрывавшие для них горизонт.

КТ закачался на прибрежной волне.

— Пошли! — крикнул старшина-катерник.

Как свидетельствуют ветераны, гвардии капитан Некрасов первым прыгнул с борта в холодную воду. Он не спешил. Задержался и, поднимая над головой автомат, ждал, когда покинут борт все минометчики.

«Мы были перегружены оружием, боеприпасами, — вспоминает В. Р. Ковалев. — Мне, Коле Воронкову и другим пришлось нести опорную плиту, ствол и мины. Было тяжело и страшно. Но все же кто сполз, кто прыгнул... Некоторых потянуло на дно. Но капитан был рядом и помог нам».


2
Высадка Западного отряда началась около двух часов пополуночи, когда над морем и побережьем слоился густой туман, струился дождь. Смутно светила тесная полоска песчаного пляжа, манила пехотинцев. Но до нее еще надо было добраться. Поднимая над головой автоматы и «ручники», раздвигая грудью неподатливую, обжигающую холодную воду, бойцы упрямо шагали по неверному дну. Ватники сбросили на катерах, но и набрякшие вещмешки, шаровары, сапоги тянули пудовым грузом.

В полусотне метров от берега стрелки взяли оружие на изготовку и открыли огонь. Навьюченные своими минометами, боеприпасами, некрасовцы едва поспевали за ними.

Округлые глыбы дюн заискрились ответными выстрелами.

Из-под ног внезапно ушла земля: минометчики ступили в глубокую промоину. Некрасова захлестнула волна, [189] унесла пилотку, но он тотчас вынырнул и на плаву огляделся. Слева тонул Ковалев. Барахтаясь, захлебываясь, он не выпускал из рук «трубу». Гвардии капитан бросился к нему, обхватил за плечи и вместе со стволом миномета вытолкнул на мель. Еще горше пришлось Воронкову. Его топила увесистая опорная плита. Рубя саженками, Некрасов подплыл к нему, помог выбраться из глубины. Вдвоем они выскочили на берег.

Впереди бежали пехотинцы, карабкались на крутой откос.

По гребню дюн пролегала немецкая траншея, из нее беспорядочно били автоматы и пулеметы. К счастью, наши стрелки оказались в «мертвом пространстве», и первые пули их миновали. Гвардии капитан понял, что его поддержка необходима именно сейчас. Огневую позицию занял у самого уреза воды. Волны лизали опорные плиты, впечатавшиеся в песок. Мины были наготове — в руках, прицепленные к поясу, связками перекинутые через плечо. В секунды зарядили три уже установленных миномета, и грянул первый залп — на самую близкую дистанцию. «Хвостатые» взметнулись над дюнами, рванули на гребне.

— Как только мы зацепились за клочок земли и под обстрелом побежали к высоткам, минометчики сразу же дали огонь, — рассказывает комбат Конов. — Не скажу точно, сколько мин они выпустили. Вероятно, штук по пяти каждый расчет, и нас хорошо поддержали...

Ворвавшись в траншею, десантники завязали рукопашную и быстро одолели противника. Фашисты сдавались, бежали прочь. Преследуя их, наши стрелки встретили главные очаги вражеской обороны — то были долговременные укрепления, оборонявшие подступы к военно-морской базе — крепости Пиллау. Справа и слева, в глубине песчаных холмов простирались бункеры, блиндажи, казематы, а поодаль и доты. Чернели провалы бойниц, серели бетонные плиты, торчали трубы вентиляции. Все это возникло перед глазами, в десятках шагов...

Бой, который тотчас разгорелся в недрах высоких дюн, несомненно, представляет собой загадку. Как это в течение неполного часа (комбат считает, что он длился минут пятьдесят) шесть сотен наших автоматчиков, [190] пулеметчиков и минометчиков, только что выбравшихся на сушу, сумели одолеть врага, который, по крайней мере, втрое превосходил их по численности, был укрыт бетоном, имел не только стрелковое, но и артиллерийское вооружение?

Безусловно, нашими союзниками были внезапность и дерзость. Пленные немцы потом показывали, что ждали нападения в полночь и, вероятнее всего, со стороны пролива Зеетиф, а потом расслабились, задремали, утратили бдительность. Но к этому следует добавить, что в конце апреля сорок пятого, как замечали наши солдаты, «немец стал не тот, что прежде». Большинство державших оборону помышляло не столько о сопротивлении, сколько о бегстве. Ждали пароходов, барж, которые прямо с косы эвакуируют их в Германию. Выросшие на гребне и показавшиеся гигантскими фигуры наших пехотинцев парализовали их волю, повергли в ужас.

«Враг был ошеломлен внезапностью, — характеризует этот бой генерал Галицкий. — Оказав незначительное сопротивление, подразделения противника сдались в плен».

Наши пехотинцы растеклись по подземельям.

— Из траншеи я кинулся в блиндаж, — вспоминает комбат. — Скатился по бетонным ступеням. Выхватил гранату. Вбегаю. Немец у телефона. «Хенде хох!» Перепуганный, он вскочил, поднял руки. Я его разоружил. Подумал: «Куда девать?.. Ведь их сотни...»

Но были и яростные стычки. В истории Городокской дивизии сказано, что в этом бою отличились пулеметчики — четырежды орденоносец Калинин и кавалер орденов Славы комсорг Китальный. Они не только прикрыли высадку и бросок стрелков, но огнем очищали траншею, били по амбразурам. Китальный гранатами уничтожил минометный расчет врага, а Калинин в блиндаже взял в плен трех офицеров и трех солдат. Один — шестерых! А группа бойцов под командованием гвардии капитана Пронина через тридцать минут после высадки уничтожила до 90 гитлеровцев и взяла в плен до 120.

После первых залпов гвардии капитан получил подкрепление. Все расчеты собрались на мокром песчаном пляже. Сюда же моряки-катерники доставили на шлюпке весь запас мин. Верный правилу «Не вижу — [191] не стреляю», Некрасов вслед за пехотинцами вскарабкался на дюны и, быстро оценив обстановку, понял, что в ближайшие минуты он и его подчиненные нужны для рукопашного боя.

— По одному у минометов, остальные — за мной! И два десятка его бойцов с автоматами и гранатами ворвались в подземный гарнизон.

— Шабанов, Гладков, Воронков, Давиденко, я и другие, — рассказывает Ковалев, — бросились за гвардии капитаном... Он кинул две гранаты в вентиляционную трубу, а потом влетел в бункер. Там он взял два немецких пулемета... Мы тоже брали оружие, пленных...

— Я несколько раз видел Некрасова при штурме укреплений, — вспоминает комбат. — С автоматом, гранатами он и его минометчики прочесывали укрепления, выводили пленных немцев... Напористости, решительности ему, как говорится, было не занимать. И еще хочу подчеркнуть одно обстоятельство. В этой круговерти, нашей разобщенности по бетонным норам немудрено было растерять людей. Роты перемешались. Но гвардии капитан своих всегда видел, и когда подземная схватка закончилась, он сразу собрал роту, доложил мне и получил новую задачу.

Пленных оказалось так много, что это внушало командованию десанта самые серьезные опасения. Как записано в истории дивизии, после высадки на побережье было захвачено около полутора тысяч фашистских солдат и офицеров. Целая воинская часть! Их собрали на пятачке у самого берега и приставили к ним более чем скромную охрану, — много ли мог выделить десант, которому предстояло решать свою главную задачу. Как еще поведут себя эти сотни притихших, испуганных фашистских солдат, лишенных оружия, но, быть может, еще не сломленных? Они оставались в ближнем тылу нашего отряда, как кастет, занесенный над головой. Но никто из бойцов и командиров и пальцем не тронул пленных. Только иногда с тревогой посматривали на темную шевелящуюся в предрассветных, сумерках массу немецких солдат.

Вскоре их потеряли из виду: отряд переместился. Оставив бетонные укрепления, гвардейцы вышли в центр косы Фрише-Нерунг. Некрасова тоже не устраивали огневые позиции у уреза воды. Надо было перевалить дюны и выйти в густой и влажный лес. [192]

Шел пятый час утра. Туман рассеивался, и с высоты песчаных холмов открылись незнакомые окрестности.

Если, взобравшись на гребень дюн, рассматривать косу Фрише-Нерунг, то невольно удивишься. В районе высадки десанта ширина косы едва достигает шестисот метров, но противоположного берега, омываемого заливом Фришес-Хафф, даже в ясную погоду не видно. Обзор застилает лес, занявший низины, увалы. Слева темнеют домики поселка. Редкие сосны, склонившие свои вершины под морскими ветрами, продолжаются густыми порослями осины, ольхи, граба и редкими свечками берез. Вслед за песком дюн, как бы им в контраст, темнеет стоячая болотная вода, заливающая корни деревьев и кустарников. Лес прорезает тонкая полоска шоссе, изредка высветливают поляны.

Можно себе представить, как выбирали здесь свою новую позицию и рыли окопы минометчики гвардии капитана Некрасова. Конечно, у Леопольда, да и не только у него, был соблазн: прижаться к бетонным укреплениям. Во всех отношениях это было спокойнее: за спиной — надежное укрытие. Но он сделал еще один выбор — и вывел роту поближе к шоссе, то есть поставил ее на пути отступления немцев.

Надо полагать, что он и другие десантники с надеждой прислушивались к перестрелке на востоке. С того берега должно было прийти подкрепление: там высаживался Восточный десант.

Но пока подкрепления не было.

«Конечно, десанты в основном справились со своей задачей, — писал в своих воспоминаниях генерал Галицкий. — Но в их организации были допущены некоторые просчеты: второй эшелон Восточного десанта высадился только через несколько часов, а первый высадился не там, где намечено. Все это создало тяжелую обстановку для отряда Л. Т. Белого».

Что ж, как говаривал Леопольд, повторяя знаменитые слова из фадеевского «Разгрома»: «Надо было жить и выполнять свои обязанности».

Наступило пять часов 26 апреля сорок пятого года.



Глава четырнадцатая.
Последний бой

1
Немецкий подземный гарнизон был пленен, но бои не затихали. Они вспыхивали у подножия дюн, в сумеречном лесу, на тесном шоссе и полотне узкоколейки. То здесь, то там обнаруживались разрозненные группы фашистов. Из прибрежного поселка Нойтиф методично били вкопанные в землю танки и самоходки, а подавить их было нечем: десантники не имели артиллерии.

Некрасов вел свою роту среди разрывов, под свистящими осколками снарядов. Минометчики продвигались короткими, чуткими перебежками, поминутно укрываясь за стволами деревьев, бугорками, в ямах-водомоинах, сгибаясь под своим тяжелым грузом. Гвардии капитан присматривал огневую позицию. Выбор был ограничен: только узкая полоса в центре косы — главное направление отступления фашистов из Пиллау. Да и выбрать было не из чего: ни пологого оврага, ни доброй высотки, за обратным скатом которой надежно укроются минометы; то лес, то подлесок — обзор и обстрел ограничены. Наконец Некрасов остановился в неглубокой низинке, пересекавшей шоссе, — все-таки укрытие, да и заросли здесь пореже.

Приказав старшине Бояркину быстрее оборудовать огневые позиции, Некрасов выдвинулся вперед, чтобы найти себе наблюдательный пункт. Едва высунулся из-за кустов, как грянула автоматная очередь и пули распороли воздух над головой. Он распластался на прелой листве, ответил огнем из своего ППШ. Подумал, что от роты отрываться нельзя и рассчитывать на стрелковое прикрытие нечего. Настоящего НП, по всем правилам, тут не подобрать. Позади послышался шорох. Оглянулся. Полз Николай Колесов. «Спасибо. Не упускает из виду. Заменяет ординарца Короткова, Тереху». Вдвоем они для верности еще раз обстреляли кусты, где скрывался автоматчик, и, убедившись, что он уничтожен или отошел, заняли невысокий холмик рядом с огневой позицией роты: так-то верней... [194]

Немцы не давали покоя. Отрывая окопы для минометов, протягивая телефонную нитку на КП батальона, бойцы то и дело прерывали работы. Отложив малые саперные лопатки, брались за оружие. Установив свои «самовары», некрасовцы под руководством энергичного Ивана Бояркина принялись отрывать стрелковые ячейки, а несколько человек направились к месту высадки, чтобы доставить на новую огневую весь запас мин. Они ползли под огнем...

«Хватит ли боеприпасов?» Эта мысль неотступно преследовала Леопольда. С минуты на минуту он ждал мощного удара врага со стороны пролива. Даже отсюда, из глубины лесистой косы, были отчетливо видны тяжелые и густые тучи дыма, огненные всполохи над Пиллау, и сюда доносился грохот сражения. Ясно, что наши стрелковые дивизии ворвались в город, отвоевывают квартал за кварталом, штурмуют старинную цитадель, порт с его бетонными сооружениями. Теснят и теснят фашистов, а те грузятся на баржи и катера и с боевой техникой переправляются через неширокий Зеетиф.

Сколько времени нужно немцам для этой переправы? Десятки минут — и вот они уже высаживаются на косе, скапливаются сотнями, а может, и тысячами. Конечно, офицеры организуют их в колонны и ведут на юго-запад, иного пути нет. Встреча с ними неминуема и близка.

Спокойствие и осмотрительность. Скорее закончить работы на огневой и глядеть в оба. И беречь, беречь мины. Все-таки мало их...

Память однополчан сохранила гвардии капитана в эти минуты. Волглое обмундирование, так и не просохшее после морской купели, обхватывало крутые плечи гребца, всю его стройную, крепкую фигуру. С неизменной трубочкой в руке, с автоматом ППШ на груди и вторым — трофейным «шмайссером» — за спиной, он придирчиво оглядывал скороспелую оборону. Прежде чем подняться на невысокий холм, где был отрыт окопчик его НП, он, улыбаясь, спросил:

— Ну как, ребята, устоим?

— Устоим, не впервой, — ответили ему, хотя, даже зная общую обстановку, минометчики вряд ли полностью представляли, что вскоре произойдет на этом клочке приморской земли. [195]

— Не пропадем!

Шел седьмой час утра. Как отмечено в боевом донесении, в 6.10 первые подразделения противника, переправившиеся через пролив Зеетиф, натолкнулись на рубеж, занятый морским десантом. Колонна немцев силами до полка развернулась в плотные цепи и обрушилась на батальон гвардии майора Конова.

Телефонная связь тотчас оборвалась, и Некрасов, как мог, из окопа на холмике, выкрикивал команды. Минометчики дали несколько залпов. Разрывы ложились в гуще гитлеровцев, но те, невзирая на потери, атаковали с отчаянием обреченных. Они ворвались в боевые порядки батальона и расчленили его.

Если еще десятки минут назад впереди, слева и справа минроту прикрывали редкие цепи наших стрелков, то теперь такого прикрытия не было, приходилось рассчитывать только на собственные силы.

Соседний батальон гвардии майора Федорова, того, что в Кенигсберге штурмовал грозный форт № 10 и овладел им, встретил противника дружным огнем, но остановить его порыва не смог. Сжатый в кулак вражеский полк пробился таранным ударом, круто сманеврировал на запад и вышел к открытому морю. Немцы знали, что делали. Там, на берегу, под малочисленной нашей охраной находились плененные десантом гитлеровцы — около полутора тысяч. Как только немецкий полк соединился с ними, его командир, полковник, приказал без промедления и разбора расстрелять десять солдат, сдавшихся в плен, а остальным, устрашенным расстрелом, тотчас найти оружие и сражаться против русских, искупая свою вину. Вряд ли все они выполнили его приказ, многие укрылись или бежали, но, несомненно, прорвавшиеся к морю фашисты получили значительное подкрепление.

Таким образом, часам к семи утра минометная рота Некрасова, как и батальон, и весь Западный отряд, дрались в полном окружении. Позади был немецкий полк вкупе с вооруженными пленными, а с фронта, от пролива, надвигались все новые подразделения врага, и силы их были неизвестны нашим командирам. Десант оказался раздробленным на группы. «Куда ни глянь, — вспоминает Абдулла Башарович Шабанов, — везде фрицы».

— Локтевая связь между нашими подразделениями [196] была утеряна, — отмечает Конов, — телефонная связь — тоже, лишь иногда ко мне доползали посыльные от рот. Оборонялись, как получалось после вклинения фашистов, повзводно, поотделенно, а то и стихийно возникшими группами. Все обратилось в запутанный клубок...

Сама местность Фрише-Нерунг представляет собой образ этой сложной, чересполосной схватки: густые, чашеобразные заросли и редкие открытые участки, перелески и кустарники, дюны на побережье, сжатая деревьями шоссейка, низкая насыпь узкоколейной железной дороги, разбросанные домики поселка, песчаные откосы и застойные болота. И на каждом десятке метров происходили стычки, перестрелки, атаки, рукопашные схватки.

Наверное, описать во всех подробностях этот отчаянный бой просто невозможно. Чтобы дать хоть некоторое представление о нем, приведем лишь отдельные эпизоды, запечатленные в рукописной истории соединения и листовках, выпущенных политотделом Городокской дивизии. Из них явствует, что страшное в сорок первом и начале сорок второго года понятие «окружение» для наших десантников сорок пятого года не существовало. Паники не было и в помине. Наши стрелки уверенно и бесстрашно дрались в замкнутом кольце, и не только оборонялись, но и наступали, беспрестанно проявляя боевую активность.

В тот час принял неравный бой стрелок гвардии младший сержант Скрипай. Вместе с бойцами отразил контратаку врага, а потом прополз к немецкой пушке и взял в плен орудийную прислугу. Через некоторое время он же захватил автомашину. Участвуя в шести атаках, захватил около сотни гитлеровцев.

В критический момент, когда орава фашистов грозила смять горстку гвардейцев, гвардии младший сержант Богачкин выкатил на прямую наводку трофейную пушку и открыл огонь по немцам. Его бойцы Сопчук и Селезнев подносили снаряды, а Богачкин бил в упор, без промаха. Гвардейцы отразили контратаку врага и сами его атаковали.

Когда на другом участке косы гитлеровцы подтянули орудие, то гвардеец Абель прокрался к ним во фланг и пулеметным огнем снял расчет. Его самого взял на прицел фашистский снайпер, но последнего опередил [197] гвардии младший сержант Краснов — поразил первым выстрелом.

Вместе с пехотинцами сражалась команда наших моряков с сожженного фашистами катера, моряки метко били врага из пулемета и автоматов.

Все это происходило в сотнях, а то и в десятках метров от Леопольда Некрасова. И в прежних боях ему не раз приходилось отрываться от бинокля и карты, брать в руки автомат и вместе со стрелками отражать натиск врага: он был верным подданным пехоты, но такого, как здесь, на косе, он не испытал за все минувшие годы войны. В течение нескольких часов он объединял в себе и минометного, и стрелкового командира. Он верно рассчитал, заняв НП рядом с огневой позицией, и когда его рота оказалась в кольце, капитан был с ней — в стрелковой ячейке неподалеку от комсорга Николая Колесова, старшины Ивана Бояркина, близ расчетов Абдуллы Шабанова и Федора Воронкова. Предусмотрительный и запасливый гвардии капитан еще в дюнах вооружил минометчиков трофейными «шмайссерами» и пулеметами. И наряду со своими автоматами они пригодились: немцы были так близко, что отбиваться пришлось стрелковым оружием и гранатами.

— Берегите мины, берегите мины! — повторял бойцам командир роты. Но запас мин, да и патронов, непрестанно таял. Он резко уменьшился во время боя с немецкими самоходками. Одну из вражеских колонн сопровождали два «фердинанда». Прикрытые броней немецкие пушки расчищали путь своей пехоте. «Фердинанды» продвигались в нескольких сотнях метров от минометчиков, и те ясно видели черные кресты на их бортах, огненные всплески из стволов... Некрасов испытывал ярость и беспомощность. Мины бессильны. Хотя бы одно орудие сюда. Что он может сделать? Все-таки может. Отобьет, отсечет фашистскую пехоту от самоходок, положит ее... С привычной быстротой подготовив данные, подал команду:

— Огонь!

Ударили всей ротой, окружили «фердинанды» кольцом разрывов. Немецкие пехотинцы залегли. И «фердинанды» тоже не прошли, их гранатами подорвали наши стрелки. А боеприпасы у минометчиков таяли и таяли...

Минул час боя у шоссе, а мины подходили к концу. Их оставалось не более десятка. Да и патронов было [198] маловато. Некрасов с горечью подумал, что очередной натиск врага ему и встретить нечем. Он мучительно искал выхода.


2
Поистине кто ищет, тот всегда найдет. Помог случай, нежданная удача. Но если бы не она, Некрасов все равно не оставил бы роту без боеприпасов. Попытался бы пробиться к комбату, чтобы добыть патроны, совершил бы дерзкую вылазку к немецким минометчикам, попытался бы добраться до Восточного отряда... Что-нибудь да придумал. А пока он по-пластунски подобрался к шоссе, чтобы осмотреться, и вдруг увидел повозку. В двух-трех сотнях метров. Конь, видимо, был убит, и несколько немецких солдат толкали эту повозку. Некрасов тотчас оценил ее груз: ящики с боеприпасами, патронные цинки. Целое богатство.

Он опрометью кинулся на огневую. Скомандовал ближайшему расчету: «За мной!» Этот эпизод так передает Шабанов:

«Создалось безвыходное положение. Чем стрелять? Нечем. И вот тогда умный наш герой Некрасов нашел выход. Он углядел, что справа по дороге немцы волокут арбу с большим грузом. «Ну, братцы, пойдем на «ура»! — крикнул наш капитан. Мы поднялись и с криком «ура!» бросились на врага и захватили арбу. В ней оказались ящики с патронами, гранатами и мины 81 мм. И все пошло в ход. «Бейте врагов беспощадно», — говорил нам капитан. И мы били».
Уважаемый Некрасовым Абдулла Башарович Шабанов, которого он наряду со старшиной Бояркиным назначил своим заместителем, вспоминает, что минометчики вели прицельный огонь немецкими минами, потому что этому делу были обучены еще в городокских боях. Но и трофейных боеприпасов им не хватило до конца этой, казалось, бесконечной схватки.

Немцы вновь надвигались, рвались на юго-запад, к своему спасению. Отряды, группы противника даже не успевали развернуться, густыми колоннами, толпами кидались на нашу оборону. И все чаще минометчики обращались в пехотинцев, отстреливаясь, бросками разрывая кольцо врага. «Но сколько мы ни бились, враг [199] был сильнее. Много, много было немцев, — свидетельствует Шабанов. — Они нас снова стали окружать. Гляжу, вскочил наш командир, кричит: «Братцы, ни шагу назад! Там море — тут немцы. Бейтесь до последней капли крови!» Все время рядом с гвардии капитаном находился Николай Колесов, который в десанте заботливо и самоотверженно заменял ему друга, связиста и ординарца Терентия Короткова.

И в девятом и в десятом часу минометная рота, как и другие подразделения десанта, держала круговую оборону. Но около десяти часов она не смогла устоять на своей огневой позиции. К этому времени поток фашистов от переправ бурно возрос, а их натиск стал еще яростнее. Они давили массой, остервенело шли на приступ, пренебрегая жертвами. Наступил момент, когда минометная рота была окружена почти вплотную. Враги были рядом. Воздух свистел от выстрелов. Дымы застилали обзор. Солнце накрылось мглой. И Некрасов почувствовал, что надо вырваться во что бы то ни стало.

— Товарищи, ребята! — крикнул он. — Живыми не сдадимся. Берегите последнюю пулю — себе.

Как мог, он организовал этот бросок. Скомандовал: «В цепь!», объяснил, что атаковать вслед за выстрелом из миномета. «А было нас девятнадцать человек, и всего десять мин, — пишет Шабанов. — Меня одного капитан оставил у миномета. Сказал мне: «Ну, дорогой Шабанов, дадим последний удар. Или нам конец, или паразитам хана». И еще добавил: «Шабанов, береги мины». Нейтральная полоса была не больше ста метров, а за ней — фрицы. Я дал два выстрела — фашистам прямо в ноги, а в это время Некрасов и все минометчики кинулись с криком «ура!» и врага потеснили. Бились и огнем, и прикладами, и кулаками. Тяжело ранили Николая Воробьева... Многие фашисты не выдержали, бежали или сдались».

Но до конца боя было еще далеко. С барж и катеров продолжали высаживаться немецкие солдаты и офицеры и, как стадо разъяренных быков, рвались по косе, все еще надеясь на спасение. Теперь уже не строились они в колонны, не разворачивались в цепи, их командиры потеряли власть, организованный отход превратился в беспорядочное бегство. Кое-как сбивались в группы, захватывали повозки, машины, а чаще [200] мчались дикими толпами, стреляя на ходу. Минометчикам трудно стало разобраться в этом хаосе, найти свое место. Мины кончились, и отбивались только автоматным огнем, прикладами, а то и кулаками. «Пошла такая война: играли в чехарду. То враг попадался в кольцо, то мы. Но в плен ни один из наших не сдался...»

Атакуя и обороняясь, Некрасов не отступал от своего заветного правила, рожденного еще под Городком: держаться дружно, не бросать ни одного бойца, сохранять оружие. Сколько раз меняли позицию, а рота была вся вместе. Капитан зорко следил, чтобы легкораненые не отставали, чтобы товарищи им помогали, а тяжелораненого Воробьева попеременно несли на руках. И все минометы тащили с собой.

— Большой заслугой гвардии капитана Некрасова я считаю не только его личную храбрость, инициативу и сильную волю, но и умение самостоятельно организовать сложный бой, — говорит комбат Конов. — Лишенный связи со старшими начальниками, он все делал решительно, на свой страх и риск. Ни секунды не бездействовал. Как и при высадке, и в дюнах, он все время держал роту крепко, не терял управления, руководил людьми, вдохновляя их личным примером.

Весь этот страшный бой с его обороной, атаками, окружениями, вылазками, рукопашной борьбой начался в 6.10 и завершился около 12 часов дня, когда подразделения Восточного отряда соединились с поредевшими, измученными непрерывными схватками группами Западного отряда, а через пролив Зеетиф хлынули подразделения наших двух стрелковых дивизий и погнали врага на запад.

Ни Леопольд Некрасов, ни комбат Конов в полной мере не могли оценить тогда все значение и весь смысл прошедшего боя. Конов на листке полевой книжки набросал лаконичное боевое донесение, всего несколько строк: «Закрепившись на указанном рубеже, батальон был атакован большими силами при поддержке двух «Фердинандов». Противнику удалось обойти батальон. В течение последних шести часов противник шесть раз ходил в контратаки. Захваченный плацдарм был удержан до подхода наших войск».

Много лет спустя, характеризуя действия всего Западного десантного отряда гвардии полковника Белого, командующий 11-й гвардейской армией генерал Галицкий в своих воспоминаниях отметит:

«Его подразделения выдержали по 8–10 контратак. Однако, несмотря на это, героически сражавшиеся десантники выполнили свою роль».
Шесть сотен наших десантников-гвардейцев на узкой полоске омываемой морем косы противостояли многим тысячам фашистов. Выстояли и победили. И был среди них, в числе самых мужественных и умелых гвардии капитан Леопольд Некрасов, бывший московский школьник.

Шел первый час дня 26 апреля 1945 года.

Леопольд стоял у подножия дюн, под тремя невысокими кряжистыми соснами. Бой уходил на запад. Стихали выстрелы. Оседали тучи дыма и пыли. Светлело солнце, острыми бликами сияло море.

Леопольд улыбался. Раскуривал трубочку.

Таким его запомнили однополчане.

Конечно же, гвардии капитан испытал упоение победой, светлое чувство освобождения и отдыха. Страшный экзамен миновал. Все позади — и он жив. Даже не ранен. Впереди — ясность, вокруг весна с первой изумрудной травой и нежной листвой на деревьях. Все — хорошо. Родная Городокская дивизия живет уже по законам мирного времени. Новости, которые принесли наступающие части, прекрасны. Советские войска ведут бои в Берлине.

Он сделал свое дело и снова, как после Кенигсберга, может мечтать о будущем. Наверное, в лагере Тереха взял у почтальона свежие письма, и среди них, конечно, есть из Москвы, от Рины...

Некрасов улыбался, когда бойцы подвели к нему четырех пленных немцев. То были старшие офицеры. Поникшие, растерянные, они с испугом глядели на юного голубоглазого русского капитана. Леопольд шагнул к ним, чтобы допросить. Не успев погасить улыбки, потягивая трубку, он задал первый вопрос... Рядом с ним стоял Николай Колесов.

Этот момент Абдулла Шабанов запомнил на всю жизнь.

...Грянул взрыв. Столб огня и дыма поднялся над тремя соснами. Дым еще не рассеялся, когда бойцы увидели лежавших навзничь Колесова и гвардии капитана. Как потом установили, стрелял какой-то фашистский танк, удиравший на запад. То был последний выстрел на этом участке косы Фрише-Нерунг.

Бойцы кинулись к командиру и комсоргу. Оба были бездыханны.

Некрасова и Колесова похоронили на окраине немецкой деревеньки Каддих-Хакен, в 50 метрах от шоссейной дороги, ведущей на Пиллау.

Он погиб за две недели до Победы. 29 июня ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно. А спустя месяц, 23 июля, Леопольду исполнилось бы 22 года.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Сообщение logo »

Пиллау 1945.....вот они - наши морские пехотинцы.....
морские пехотинцы в Пиллау2.jpg
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

С кинохроники? А откуда фото?
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Сообщение logo »

Небольшую подборку друг подарил......эта серия про морскую пехоту... :wink:

Ещё морские пехотинцы в Пиллау:
морские пехотинцы в Пиллау.jpg
Ещё Пиллау 1945....
Пиллау 1945_2.jpg
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Это из журнала "Вокруг Света" №6 (2548) | Июнь 1986г. Рубрика «Летопись Великой Отечественной»
Воспоминания чьи-то или просто фантазия? Не пойму.


Бункер

Пиллау (Ныне Балтийск.) — последний опорный пункт Восточной Пруссии — гитлеровцы защищали с отчаянным упорством. Отброшенные через пролив на косу Фрише-Нерунг, они продолжали обстреливать и военно-морскую базу, и город. Из четырех радиостанций на «газиках» у нас осталось две. Одну — с самым мощным передатчиком — разнесло снарядом, вторую мы потеряли во время налета немецкой авиации. Я оказался старшим в подвижном радиоотряде, организованном командованием Балтийского флота еще на подступах к Восточной Пруссии. Пока главстаршина Павлов разворачивал с телефонистами проводную связь штаба базы, мы с мичманом Васиным и радистами оборудовали радиоцентр. С армейскими частями, кораблями и авиацией связь установили тотчас, но Кронштадт, где находился штаб Балтийского флота, нас не слышал. Оставшийся целым радиопередатчик был маломощный, к тому же работал на штырь (Вертикальная антенна из металлической трубы или нескольких Труб, сужающихся кверху.). Все мачты для антенн были перебиты.
Уже в сумерках я заметил на набережной у пролива, отделяющего Пиллау от косы Фрише-Нерунг, две ажурные радиомачты. Захватив аккумуляторные фонари и автоматы, мы с Басиным осмотрели немецкую радиостанцию. Передатчик был средней мощности, к тому же поврежден снарядами, но антенна в порядке. Мы не трогали никаких приборов и проводов. Станция могла быть заминирована, и тогда неосторожное включение вызовет взрыв. Подогнав машину со своим передатчиком к радиостанции, присоединили к нему большую немецкую антенну. Передатчик пришлось перестраивать, но спустя полчаса нас слышали не только подразделения в районе Пиллау и Кенигсберга, но и Кронштадт.

Возвратились на приемный центр затемно.

— Старлей, мешают сильные помехи,— докладывает вахтенный радист.

Сажусь за приемник. На нашей волне, забивая сигналы катеров, работает мощная радиостанция. Перестраиваю приемник на другие волны. Щелчки Морзе заполнили весь рабочий диапазон. Выходит, передатчик не только мощный, но и где-то рядом. Передает цифры, значит — шифровку. Справляюсь по телефону у оперативного дежурного. В районе Пиллау наших мощных радиостанций нет.
Вместе с Басиным мастерим деревянный крест — основание радиопеленгаторной рамки — и наматываем на нее провод. Рамку подключаем к приемнику переносной радиостанции. Передатчик у нее без ламп, но сейчас он нам и не нужен. Проверяем работу самодельного радиопеленгатора по своей радиостанции. Точность невелика, но направление на источник излучения определить можно. Пригодился опыт довоенной работы с радиопеленгаторами. Басина оставляю за старшего и со свободным от вахты молоденьким радистом, украинцем Фоменко, с автоматами и мощным электрическим фонарем мы отправляемся искать таинственную радиостанцию.
Идем в темноте. Чтобы не разрядить аккумулятор, фонарь включаем редко. В гавани много металлических отражателей: взорванные стальные вышки, мачты и такелаж затонувших судов, танки, артиллерийские орудия — все искажает поле излучения неизвестной радиостанции и мешает определить истинное направление. К тому же с моря пришел туман. Мы беспрестанно натыкаемся на завалы разрушенных зданий и каких-то сооружений, темноте и тумане трудно разобрать, что есть что. Когда обходим завал, нарушается взятый пеленг и приходится начинать все сначала. Передатчик умолк, и мы, потеряв в который уже раз направление, останавливаемся и вертим рамкой.
Радиостанция снова защелкала. Засекаем ее и с трудом пробираемся по узенькой улочке, забитой ранеными и мертвыми лошадьми, орудиями и зарядными ящиками.
Фон «зеркального» излучения радиостанции возрастает. Передатчик где-то здесь, совсем близко! Пробираемся к мрачному, будто выросшему из земли, бетонному зданию. Наш приемник захлебывается от сильных сигналов. Чтобы не сжечь, выключаем его.
Освещая странное сооружение карабкаемся через нагромождение разрушенных стен и железобетонных плит. У второй стены здания натыкаемся на высокий, в несколько метров, металлический штырь маскировочного серо-зеленого цвета. Штырь, более толстый у основания и постепенно сужающийся кверху, прикреплен к такого же цвета массивному изолятору. Антенна коротковолнового передатчика! И, судя по штырю и изолятору, мощного.
Вытаскиваю неоновую лампочку, которую всегда ношу с собой. Лампочка вспыхивает в руке в такт сигналам Морзе. Протягиваю ее к штырю. Длинная дуга высокочастотного излучения обжигает руку. Снова перебираемся через завалы, окружающие здание, и подходим к штырю с противоположной стороны. Ни окон, ни дверей, даже вентиляционных отверстий в стенах нет — сплошной бетон.
Может, вернуться и доложить командиру? Нельзя. Пока доберемся свяжемся со штабом, вызовем солдат, неизвестный радист закончи свою тайную работу. Нужно помешать ему сейчас. Штырь, конечно пустотелый, скорее всего стальной с омедненной оболочкой. Сломать или согнуть руками — нечего и думать. Да и руки обгорят при такой мощности передатчика. Стрелять него из автомата бесполезно. К том же мы не знаем, кто работает на радиостанции, и обнаруживать себя раньше времени не стоит. Раздумываю, а неоновая лампочка в руках мигает... Освещаю фонарем место вокруг штыря. Среди битых кирпичей и взорванного бетона длинный стальной прут. Как раз то, что нужно. Выправляем его с Фоменко и втыкаем поглубже в мокрую землю рядом со штырем. Чтобы не обжечься излучением, надеваю шапку на руку и протягиваю прут к штырю. Еще на расстоянии, от штыря к пруту проскакивает искра и превращается в пульсирующую светящуюся дугу, а вверх тянется дым горелого металла. Плотно прижимаю прут к штырю и проверяю работу неоновой лампочкой. Она едва светится. Антенна замкнута на «землю», и мощность излучения передатчика уменьшилась почти до нуля. Теперь нужно ждать...
Тот, кто передает шифрованные сигналы, поймет, что с антенной что-то случилось, и обязательно придет сюда узнать, в чем дело. Мы прячемся за завалом с автоматами наготове и выключаем фонарь. Чуть слышно стучит дождь. Над проливом вспыхивают ракеты, и их мерцающий свет едва проникает сквозь толщу сливающегося с небом тумана. Жаль, передатчик нашей переносной рации не работает и нельзя сообщить, что мы здесь обнаружили.
Прошло минут пятнадцать, когда у штыря возникла высокая фигура. Я даже не заметил, откуда она появилась. Фоменко включает фонарь, а я вскакиваю и кричу:

— Хенде хох!

Яркий свет выхватывает из темноты рослого немецкого моряка в длинной темно-синей шинели. Одна рука у него забинтована, а в ней стальной прут, которым мы замкнули антенну. Он щурится на слепящий фонарь, бросает прут и поднимает руки. Во второй руке продолжает держать гаечный ключ и кусок провода. Немец, по-видимому радист, молчит некоторое время, а затем довольно хорошо говорит по-русски:

— Камрад, я ранен,— кивает на свою забинтованную руку.— Там госпиталь,— и поворачивает голову в сторону бункера.

— Фоменко, обыщи его!

Фоменко находит у немца «вальтер» и неоновую лампочку. «Радист»,— решаю я. Пистолет кладу во внутренний карман шинели, а неоновую лампочку отдельно, чтобы не разбилась.

— Шнель, шнель в госпиталь,— приказываю я и слегка толкаю радиста автоматом в спину.

Мы освещаем фашистского моряка фонарем, и его огромная фигура словно колышется в тумане. Перебираемся через ближний завал и попадаем в потрескавшийся железобетонный тоннель с вывалившимися плитами. Метров через двадцать упираемся в бронированную серо-зеленую дверь с нарисованным на ней большим красным крестом. Немец стучит в дверь три раза и через интервал — еще четыре. Выходит — семь ударов. Неожиданно вспоминаю, что рисунок свастики состоит из четырех семерок. Когда-то давно семерки считались счастливыми цифрами...
Дверь открывает здоровенный краснолицый немец с перевязанной головой. На раненого никак не похож. Проходим в тамбур, освещенный коптящими плошками в картонных коробках. Сыро, холодно, смрадно. На полу и на наскоро сколоченных двухъярусных нарах раненые с серыми лицами, в бинтах с подтеками засохшей крови. Лишь немногие едва поднимают головы и безучастно смотрят на нас. Есть и мертвые.

— Камрад, госпиталь,— показывает на раненых радист.— Русский зольдатен уже смотрел здесь.

— Яа, яа,— поддакивает краснолицый.

Я не верю им. Подталкивая радиста автоматом, приказываю:

— Давай, давай вперед. Шнель, шнель!

— Яволь, яволь,— покорно бормочет радист и шагает внутрь тамбура. Длинный тамбур, с потолка и стен которого сочится вода, заполнен ранеными. Упираемся во вторую полуоткрытую бронированную дверь. Захожу внутрь. Здесь тоже раненые — среди вони и сырости в полутьме горящих плошек.
Госпиталь явно меньше бункера, да и расположен он только на уровне земли. Где-то должен быть еще вход. Там и радиостанция. Шарю фонарем. Прямо по центру второго помещения с двухъярусных нар приспущены серые солдатские одеяла, прикрывающие стену. Продолжаю медленно водить лучом фонаря, умышленно не останавливаясь на подозрительных одеялах. Рассматриваю помещение, не упуская из виду немцев. Краснолицый кивает кому-то. С нижних нар встают двое. Сопровождающие переглядываются, а я соображаю: «Передавят тут нас как котят, никто и не узнает! Фоменко нужно оставить у выхода, а немцам скажу, будто послал меня сюда русский генерал». Поворачиваюсь к сопровождающему:

— Гут, гут госпиталь,— и показываю на выход, чтобы возвращались назад. Двое немцев идут к выходу. Наклоняюсь к Фоменко и тихо, чтобы никто не слышал, приказываю:

— Жди у выхода. Если через полчаса не выберусь, беги в радиоцентр, пусть Басин вызовет автоматчиков.

Подхожу к радисту и громко, чтобы слышали все, кто понимает русский, объявляю:

— Советский генерал послал нас выключить функштацьён (Радиостанция.).

С двумя сопровождающими иду во второе помещение и показываю на одеяла:

— Открывай, открывай! Радист мнется, переглядывается с краснолицым. Лишь после этого, протиснувшись между стеной и нарами, сдергивает одеяла, обнажая стальную дверь.

— Открывай, открывай,— повторяю я и лезу за ним. Радист громко стучит. После второй попытки дверь приоткрывается на освещенную электрическим светом лестницу. На ней немец в темно-синей морской тужурке, белой рубахе и черном, со свастикой галстуке. На правой стороне груди орел с раскрытыми крыльями и свастикой. Погон нет. Вместо них шитые золотом нарукавные нашивки: две средние — лейтенант.

Лейтенант будто собрался на парад, блестит как новая копейка.

— Передай лейтенанту, советский генерал послал меня выключить функштацьён.

Радист переводит. Щеголь смотрит, кивает. Затем пропускает меня и радиста на лестницу и задраивает дверь. Краснолицый остается в тамбуре. Спускаемся за щеголеватым моряком. При желании вдвоем они со мной бы справились! Радист с меня ростом, выглядит внушительно. Щеголь поменьше, но весь налитой, сильный. Но, вижу, нападать не собираются. Однако на всякий случай останавливаюсь и пропускаю радиста вперед, чтобы оба были перед глазами. В конце лестницы еще одна дверь. Выходим в залитое электрическим светом большое помещение, наполненное немцами. Прикидываю, сотни полторы, не меньше. Большинство сидит за столами. Многие курят, но воздух свежий, вентиляция отменная. Среди темно-синих моряков островки серо-зеленой полевой и черной формы. Рослые, холеные, не то что замызганные раненые в тамбуре. И моряки и эсэсовцы выбриты, аккуратно одеты. У нескольких моряков ухоженные бороды. Слева, через два стола от меня, сидит седовласый морской офицер с нашивками капитана третьего ранга.
Но, присмотревшись к гитлеровцам внимательнее, замечаю, что не так уж они опрятны, как показалось вначале. Наверно, прячутся не один день. Лица, как и воротнички и манжеты, выступающие из рукавов тужурок, серые, несвежие. Во взглядах и осанке еще видна надменность, но уже изрядно разбавленная растерянностью и даже страхом. Часть из них, чувствуется, недавно вышла из боя. По-видимому, собравшиеся здесь с трудом начинают понимать, что происходит или уже произошло.
Снова пробегаю взглядом по убежищу. У стен не наспех сколоченные деревянные нары, как в тамбуре, а двухъярусные металлические койки с добротными шерстяными одеялами. Под одним проглядывает автомат. На койках по-домашнему спят кошки, лежат и раненые.
Второй раз встречаю в кубриках немцев кошек. Первый раз увидел их после освобождения острова Тютерс в Финском заливе. Тогда немцы бросили в казарме не меньше двадцати кошек. Говорят, домашние животные снимают нервное напряжение.
А на столах бутылки, колбаса, банки, картонные коробки, пачки сигарет с разноязыкими наклейками. Все мирно, благопристойно. Пьют, едят, разговаривают...
Ближе всех, за столом, изрядно захмелевший эсэсовец. Лицо крупное, мясистое, будто ошпаренное, какое бывает у рыжих и блондинов. Волосы — прилизанная пакля, как у куклы. Уставив на меня рысьи глаза, булькает остатками вина и со стуком ставит стакан на стол. Поднявшись, неверной походкой идет к койке. Отбросив матрац, вытаскивает автомат и, не спуская взгляда, направляется ко мне.
Я один. За мной стена! Но стрелять оттуда ему нельзя. Перед ним другие гитлеровцы. Если выберется из-за них, окажусь в положении приговоренного к казни. Для него это самый удобный вариант... Ждать, когда он запустит в меня очередь,— самоубийство! А если начну первым? Затрещит весь зал! Оружия у них, видно, хватает. Конечно, пропаду, зато недаром. Первая очередь моя, тогда им достанется больше. А может, не начинать первому? Обойдется и так? Умышленно не смотрю на офицера. Еще подумает — прошу защиты. Не поворачивая головы, краем глаза пробегаю по его столу. Развалившись, с приклеенной к лицу улыбкой, он смотрит в мою сторону. Тут такая злость меня взяла, что первую очередь закатил бы не по эсэсовцу, а по нему. А тот, со «шмайссером» над головой, ползет, будто танк, бесцеременно расталкивая окружающих массивной тушей. Я больше не раздумываю и поднимаю свой ППШ.
В зале смолкло. Я ощущаю тишину. Она шевелится, движется. Эсэсовцу осталось оттолкнуть двух моряков. Очередь дам сразу, как только начнет выходить из-за них! А по спине, чувствую, бежит струйка пота.

— Хальт! — будто лает офицер. Двое в темно-синем наваливаются на эсэсовца, отбирают «шмайссер», волокут к койке.

Я опускаю автомат, а пот бежит не только по спине, но и по животу. И тут доходит до меня, что это представление. Представление, которым позабавился немецкий офицер. Убить меня для них было проще простого и в тамбуре, и здесь. Оружие есть, а выстрелить могли откуда угодно. И не было им смысла из-за пьяного эсэсовца подставлять себя под пули моего ППШ. Значит, боятся! Конечно же, боятся...

Поворачиваюсь к радисту и хрипло приказываю:

— Давай на функштацьён!

— Обер-лейтенант, айн момент,— отвечает он и подходит к столу офицера. Вытягивается, затем наклоняется. Получив приказание, радист возвращается и, небрежно бросив: «Битте шён», идет вперед. Я за ним. За мной шагах в пяти двое. Проходим еще одно помещение. В нем немцев не меньше, если не больше.
Некоторое время петляем по узеньким бетонным коридорам и проходим мимо стальной двери, за которой в такт сигналам Морзе слышится прерывистое гудение трансформатора.

— Функштацьён? — показываю на дверь автоматом.

— Найн,— отвечает радист и идет дальше.

— Цурюк! — кричу я и направляю на него автомат.— Назад!

Радист пятится, а двое в темно-синем приближаются. Разворачиваюсь и снова:

— Цурюк! — Они отходят. Показываю на дверь и подзываю радиста.— Открывай!

Он дергает. Дверь не поддается. Перегоняю радиста к тем двум, чтобы видеть троих, и нажимаю на дверь. Она и в самом деле заперта изнутри. Недалеко, на этой же стороне прохода, еще одна закрытая стальная дверь. Толкаю ногой. Дверь распахивается, и через небольшое помещение с электрическими щитами вижу радиостанцию. Вскакиваю в щитовую и мигом задраиваю за собой дверь.

— Обер-лейтенант, там нельзя, мина, капут! — надрывается за дверью радист.

Молча проверяю выходы из рубки в коридор. Обе двери задраены. Передатчик продолжает работать. Сгоряча хочу разбить лампы, потом раздумываю. Радиостанция мощная, еще пригодится. Передатчиком, по-видимому, управляют с приемного центра, прикидываю я, значит, рядом должен быть второй, параллельный ключ. Нахожу его и нажимаю, чтобы помешать гитлеровцам. Фашистский радист продолжает выстукивать. Ключ у передатчика не действует! Наконец обнаруживаю переключатель. Отключаю немца от радиостанции и тут же медленно передаю: «Васин, Басин, я заперт в радиорубке бункера, здесь нем...» Окончить фразу не удалось. Немцы выключили не только передатчик, но и освещение. Мощный аккумуляторный фонарь остался у Фоменко, а у меня лишь слабенький трофейный, с разряженной батареей. Он горит тускло. Выключаю его. Еще пригодится.
Темнота стала плотной, а вместе с ней пришли запахи и звуки, которых раньше не замечал. Пахнет изоляционным лаком от перегретых проводов и деталей радиостанции. Где-то стучит дизель, вызывая легкую вибрацию пола. За дверью возня. Жарко. Снимаю шинель и сижу в темноте. В голове одно: «Где Фоменко? Приняли ли мое сообщение наши радисты?»
Шум в коридоре усилился. Прижимаю ухо к двери. За ней шаги, приглушенный говор. Включаю фонарик и подношу к циферблату. «Прошел час, как я расстался с Фоменко. Он уже на радиоцентре. А если его захватили или убили? Буду сидеть здесь, а работать на передатчике не дам!»

За дверью немецкий говор, потом стук.

— Товарищ старший лейтенант! Откройте, это я, Фоменко!

— Как ты сюда попал?

— Так нэмець сказав, шо вы менэ зовете.

— Тебя обманули, возвращайся назад!

— Так назад не пускают.

Шум в коридоре стихает. Убивать Фоменко, как и меня, опасаясь возмездия, гитлеровцы, видимо, не собираются. Этим, наверное, можно объяснить их нерешительность. Немцы должны передать какое-то важное сообщение, а я мешаю... Тут проклюнулась во мне стоящая мысль. Нужно вывести из строя радиостанцию, да так, чтобы фашисты не смогли бы в ближайшее время ее исправить, тогда им смысла не будет со мной бороться. Передатчик нам пригодится позже, поэтому испортить его нужно с умом, чтобы я один знал, как исправить...
Немцы — народ аккуратный, инструмент к радиостанции должен быть рядом. Зажигаю фонарик. Умирающий его свет все же помогает найти отвертку, плоскогубцы и кусачки. Забираюсь в нутро передатчика и начинаю мудрить со схемой. Провозился несколько минут, вдруг с кусачек посыпались искры, а руки задергались от ударов электрического тока. Немцы включили и тут же выключили радиостанцию. Прихожу в себя и растираю онемевшие пальцы. В щитовой грохнуло, а вслед за этим загорелся электрический свет. Хватаю автомат и вбегаю туда. В верхнем углу стальной двери большая рваная дыра. Тут тотчас грохнуло в радиорубке. Вскакиваю в радиорубку — такая же дыра и в ее двери...
Мне осталось совсем немного и, пользуясь светом, заканчиваю работу в радиостанции. В отверстия дверей влетают дымовые шашки. Помещение быстро наполняется дымом. Ничего не вижу. Душит кашель, из глаз и носа течет. Теперь мне прятаться ни к чему: радиостанция все равно работать не будет. Ощупью надеваю шинель, беру ППШ и открываю дверь. Гитлеровцы выхватывают автомат, заламывают руки, обыскивают, забирают «вальтер», волокут и впихивают в камеру.
Кашляя и протирая глаза, осматриваюсь и понемногу прихожу в себя. Совершенно пустая камера; она так мала, что в ней можно только стоять. Давит низкий потолок. В углублении стены, закрытая мелкой стальной сеткой, тускло светит лампочка. Душно, глухо, как в гробу. А из головы не выходит: «Что с Фоменко? Ищут ли нас?» Чтобы отвлечься, вспоминаю хитроумные поломки, которые устроил фашистам. Неожиданно дверь открывается. В полосе яркого света мичман Басин, а за ним двое наших солдат. Рядом, со связкой ключей, щеголеватый немец.

— Где Фоменко? — вырывается у меня.

Щеголь молча идет по коридору, звякает ключом у соседней камеры. Из нее, щурясь, выбирается Фоменко. Появившийся в коридоре радист возвращает нам автоматы и переносную рацию, которую отняли у Фоменко. Мимо радиостанции, из которой еще тянет дымом, мы идем к выходу. Из тамбура санитары переносят раненых немцев во внутренние светлые и теплые помещения, а фашистские моряки и эсэсовцы под пристальным взглядом наших солдат морской пехоты складывают оружие.
На следующий день мы протянули линию связи к бункеру, а к вечеру голос трофейной радиостанции зазвучал над Балтикой, передавая частям и кораблям, наступающим на запад, приказы советского командования.
Лишь спустя неделю я узнал, с какой целью немцы работали на радиостанции. Находившиеся в бункере моряки представляли для рейха особую ценность. В бой их не бросали, а эвакуировать не успели. Туда же забрались и остатки разгромленной части СС.
Когда наши войска взяли Пиллау, солдаты обнаружили бункер, но, увидев раненых, решили, что там только госпиталь, и ушли. Фашисты воспользовались этим и по радио стали вызывать свои корабли, намереваясь под прикрытием тумана перебраться на косу Фрише-Нерунг, где были их части, или уйти в нейтральную Швецию.
Два обстоятельства определяли поведение немцев, когда мы с Фоменко оказались в бункере. Формально они не сдавались в плен нашим частям. Однако, оказавшись в тылу советских войск, сознавали опасность ликвидации русского офицера и матроса. Вначале они не трогали нас, решив, что советскому командованию известно, где мы находимся. Когда же я передал свое сообщение Басину, они стали сомневаться: попали мы в бункер случайно или нас послало командование? Однако и здесь они не были уверены, приняли ли русские радисты мою странную радиограмму или нет. Выяснения этого они и ждали.


Владимир Сидоренко
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

...Взятие Фишхаузена

Советским войскам не удалось с ходу взять город Фишхаузен. Атаки и контратаки следовали непрерывно днем и ночью. Один из немецких солдат вспоминал:

«Перед обедом в течение получаса упало почти 500 бомб. Уже после первой волны город полыхал во всех концах и углах. Позднее русские сбросили бомбы и на наши позиции, вызвав большие пожары. Здесь, восточнее Фишхаузена, мне многое пришлось увидеть и пережить. Советский летчик, спускаясь на парашюте из сбитого самолета, стрелял по нам из автомата. По нему открыли массированный огонь. И на землю он уже опустился мертвым. Между налетами новых бомбардировщиков нам удалось покинуть город, так как удерживать в нем позиции было уже нельзя».

И только в ходе ночного штурма 17 апреля город остался в руках наступавших войск. Вся линия фронта осветилась сигнальными ракетами. Стихийный салют продолжался более часа. На железнодорожном переезде Фишхаузена под артиллерийский обстрел попала машина А.В. Василевского, выехавшего на передовые позиции, чтобы разобраться в причинах медленных темпов наступления. Упорство, с которым оборонялись немецкие войска, заставило его принять решение о замене 2-й гвардейской армии...



Система обороны Пиллау

...Уже после окончания операции оборона противника была внимательно изучена. Занятый немцами полуостров вытянулся в северо-восточном направлении на пятнадцать километров. Мелкий зернистый песок позволил быстро окопаться. Поросшие кустарником и деревьями дюны служили естественным препятствием для движения боевой техники. По всему побережью тянулись высокие обрывы. Через полуостров пролегали одна железная и одна шоссейная дороги. Проселки в это время года оставались практически непроходимыми. Леса и сады маскировали линию обороны. К тому же весна выдалась холодной, с дождями и утренними туманами. Низкая облачность затрудняла действия советской авиации.

На эти преграды опиралась мощная система из шести оборонительных рубежей, каждый из которых был неприступен.

1. В 2-х километрах севернее Лохштедта. Он состоял из противотанкового рва (ширина 4 м, глубина 2,5 м). Перед ним в 100 м и за ним две сплошные линии траншей полного профиля. Железнодорожное полотно и шоссейную дорогу перекрывали пять рядов противотанковых надолбов. Всего в 2-х линиях траншей было 2 дзота, 7 противотанковых орудий, 50 пулеметов, 14 зенитных орудий, 5 самоходных артиллерийских установок и около 100 блиндажей.

2. Лохштедт — Детский курорт (в Павлово). Состоял из двух линий траншей полного профиля. На восточной окраине Лохштедта 3 дзота. Шоссе прикрывалось 2-мя пулеметными точками и 2-мя противотанковыми орудиями. Все имеемые постройки были приспособлены под огневые точки. Пулеметы были расположены через каждые 20—25 метров. Имелось до 150 блиндажей. Юго-западнее Лохштедта в 1—1,5 км проходил сплошной противотанковый ров (ширина6 м, глубина 3—3,5 м).

3. Нойхойзер (Мечниково). Наиболее подготовленный к обороне рубеж. Передний край состоял из сплошной линии траншей полного профиля. У шоссе 3 дзота. Южнее траншеи в 300—400 м проходил противотанковый ров (ширина 4—6 м, глубина 3—3,5 м).

4. В 1 км севернее города Пиллау. Состоял из линии траншей полного профиля. На каждые 100 м было до 3-х пулеметных точек. Большое количество противотанковых орудий и минометов.

Пятый и шестой оборонительные рубежи находились на северной окраине города и состояли из траншей с проволочным заграждением.

Систему оборонительных рубежей немцев смотри на плане «Штурм Пиллау» >>>

Подступы к городу со стороны моря прикрывали 18 бетонированных дотов, расположенных по западному берегу полуострова. Значительную артиллерийскую поддержку сухопутной группировке оказывали корабли на рейде Пиллау (до 7 единиц). Непосредственно сам город был полностью подготовлен к обороне. Весь изрезан траншеями и ходами сообщений со многими убежищами, не считая подвалов домов. В нижних этажах домов были подготовлены укрытые позиции для противотанковых орудий. На ряде улиц созданы баррикады из разбитой техники, бочек, повозок. Город также защищали несколько фортов и крепость. Стены цитадели и ее фортов могли выдержать прямое попадание снарядов большой мощности.

В окрестностях города действовали четыре аэродрома. Дорожная сеть позволяла противнику маневрировать силами, формировать и посылать в бой новые части. По советским войскам вели огонь до 50 артиллерийских, минометных и реактивных батарей, в том числе и шесть 210-мм калибра. Сухопутные части поддерживали 88 танков и штурмовых орудий. С воздуха город прикрывался 45 зенитными батареями. Вместе с зенитной артиллерией кораблей они могли выпускать до 15 тысяч снарядов в минуту.

В Пиллау оборонялись около 40 тысяч солдат и офицеров 6-ти пехотных и танковой дивизий, двух отдельных танковых батальонов, танковой дивизии «Великая Германия», гаубично-артиллерийской бригады, бригады штурмовых орудий, зенитной дивизии, отдельных зенитных полков и множества других частей, отдельных соединений и боевых групп. Оборонявшиеся имели трехмесячный запас продовольствия и патронов. На стенах домов пестрели плакаты: «Мы не капитулируем никогда!», «Победа или Сибирь!» Вся эта группировка понесла в предыдущих боях ощутимые потери, но сохранила свою боевую устойчивость. До немецких солдат довели приказ фюрера сдержать натиск советских войск до полной эвакуации с полуострова сил и боевой техники Вермахта.

В журнале боевых действий 11-й гвардейской армии отмечалось: «…противник в течение всей операции сражался с исключительным упорством, буквально отстаивая каждый шаг и не боясь во многих случаях даже полного окружения. Каждый пленный был взят в результате упорного боя. Большое количество пленных не есть результат полного падения боеспособности противника, а, главным образом, результат искусства и самоотверженности офицеров и бойцов войск армии»...

Изображение
Рубежи немецкой обороны.



...На следующее утро бои развязались с новой силой. Батарея морских орудий Святого Адальберта была взята гвардейцами в рукопашном бою. Штурмовые группы 27-го стрелкового полка сломили сопротивление противника и в Детском курорте. Вблизи этого места погиб командир 16-го гвардейского стрелкового корпуса Герой Советского Союза гвардии генерал-майор С.С. Гурьев. Его именем назвали один из районных центров Калининградской области. Во время ночной разведки командиру стрелковой роты гвардии младшему лейтенанту К.И. Николаеву удалось перейти ров и обойти противника с тыла. Атака принесла успех. Вслед за его солдатами первый оборонительный рубеж преодолели и другие подразделения армии. Ураганным огнем встретил советских солдат замок Лохштедт. Огнем гвардейской артиллерии он был сильно разрушен, но выбить из него противника долго не удавалось. Бои на этажах и в подземельях замка продолжались сутки. И лишь немногим гитлеровцам удалось отойти к городским окраинам...

...В ночь на 25 апреля штаб немецкой обороны переправил через пролив около пятнадцати тысяч солдат и офицеров и семь тысяч раненых. Зарево освещало весь город, а на Русской набережной пылали дома и строения верфи. Повсюду гремели взрывы. На пирсах творилась неописуемая паника. Немецкие солдаты вплавь пытались добраться до противоположного берега. Из Задней гавани вышли буксир «Адлер» и танкер «Кольк». Кроме экипажей, на борту находились рабочие городского Водоканала. Люди, стоявшие на палубе, заметили советские танки на причалах. Они стали последними жителями, оставившими Пиллау.

Накануне днем гвардейцы капитана Скипы овладели траншеей на берегу залива и, продвигаясь вдоль нее, вышли в тыл противника в Камстигаль. В результате этого маневра город был обойден и с востока.

Весь день 25 апреля шли схватки в казармах военного городка Химмельрайх, на территории порта и гаваней, где противники сражались за каждый причал. Каждый подвал, этаж или чердак дома приходилось брать штурмом.

Чем ближе советские солдаты подходили к проливу, тем ожесточеннее сопротивлялся противник. Особенно упорные бои велись в парке Плантаже. Вся земля в этом районе была пристреляна ружейно-пулеметным огнем и артиллерией, но это лишь на короткое время остановило продвижение воинов 31-й гвардейской стрелковой дивизии. К 20 часам немецкий гарнизон Восточного форта сложил оружие. Части 84-й гвардейской стрелковой дивизии штурмом взяли железнодорожный вокзал с десятками эшелонов на его путях. К вечеру советские солдаты переправились через крепостной канал в старую часть города, где бои продолжались всю ночь...




26.April 1945:Pillau geräumt und aufgegeben

Nach dem Marinefährprähme, Landungsboote, Sturmboote und Kutter noch einmal 19.200 Soldaten zur anderen Seite übergesetzt und 7.000 Verwundete nach Hela gebracht hatten, waren am 25. April die Möglichkeiten erschöpft. Nur mit Waffengewalt hatte man die Einschiffung durchführen können. Die Panik, die die Menschen an den Anlegestellen erfai3t hatte, war unbeschreiblich. Viele sprangen ins Wasser, um schwimmend die Nehrung zu erreichen. Und viele ertranken.

In den Straßen tobte der Häuserkampf. Matrosen und Infanteristen fielen Seite an Seite. Russische Panzer schossen, ohne Rücksicht auf die eigenen Soldaten zu nehmen, in die Nahkämpfer. Seekommandant Kapitän Strobel hatte sich zur letzten Verteidigungsanlage, der Marinebatterie Kaddig und der Marinebatterie Mövenhaken, auf die Nehrung begeben. In seinem Gefechtsbericht „Pillau" vermerkte er über die Ereignisse am 25. April 1945:
„Mit dem Hellwerden begann der Kampf um Pillau-Neutief. Ein mehrstündiges starkes Trommelfeuer und intensives Luftbombardement bildeten den Auftakt. Dann erfolgte der Angriff der Sowjets über das Seetief mit gleichzeitiger Landung auf dem Flugplatz Neutief vom Haff her, mit Sturmbooten. Den ganzen Tag über tobt der Kampf. Wann Neutief überwältigt worden ist, entzieht sich meiner Kenntnis. Jedenfalls hielt bis nach diesem Zeitpunkt die Marinebatterie Mövenhaken noch stand.

Etwa gegen 15.30 Uhr erreichte mich noch folgender Funkspruch der Batterie: An Seekommandant. Munition verschossen, Geschütze gesprengt, Geheimsachen vernichtet, melde mich ab.

Im Laufe des Nachmittags schoben sich die ersten Feindpanzer an die Batterie Kaddig heran und wurden unter Feuer genommen. Über das Seetief hat der Russe eine Pontonbrücke geschlagen und setzt im Laufe des Tages eine ganze Panzerarmee über. Aber solange die Batterie Kaddig über Munition verfügt, hält diese Batterie den russischen Vormarsch auf. Gegen 22 Uhr ist von den vier Geschützen nur noch eines klar und gefechtsbereit. Um 24 Uhr erfolgt ein starker Frontalangriff unter gleichzeitiger Landung russischer Pak und Infanterie mit etwa 50 Schnellbooten von See und einer gleichzeitigen Landung mit Sturmbooten von der Haffseite her. Die Batterie wird von allen Seiten umstellt und schließlich im Nahkampf Mann gegen Mann durch erdrückende Übermacht überwunden. Nur wenigen glückt es, wie mir, der Gefangennahme zu entgehen und sich weiter nach Westen in Richtung Kahlberg durchzukämpfen.

Der Kampf um Pillau ist beendet. Pillau selbst ist nur noch ein rauchender Trümmerhaufen. Noch tagelang stehen dichte Rauchwolken über der einstigen Marinegarnison."

Am Ende des Kampfes: Gefangenschaft

Nicht allen gelang es, Pillau zu verlassen, bevor russische Truppen die Stadt besetzten. Zu ihnen gehörte auch Flakkanonier Johann Kannenberg: „Unsere Batterie M.A.A. 533 lag nordöstlich von Pillau an der Ostsee. Der Batteriechef war Kapitänleutnant Melzer, ein Wiener, der Spieß war ein Stabsoberfeuerwerker von Bernitzky, ein Ostpreuße.

Unsere Batterie war ohne Geschütze, die sollten nachgeliefert werden. Deswegen begrenzte sich unser Dienst hauptsächlich auf Küstenüberwachung und intensive Ausbildung an leichten Panzerabwehrwaffen wie Panzerfäusten.

Ich hatte mit meiner Gruppe, als Entfernungsmesser für See- und Luftziele, so lange Dauerwachdienst auf dem E-Meßstand, bis dieser durch Luftangriffe zerstört worden war. Dabei wurde ich wieder verwundet, eine Kopfverletzung. Nach dem 10. April kamen immer mehr versprengte Infanterie-Truppenteile aus Königsberg und Samland zu uns, und die Front näherte sich. Wir wurden ab sofort den Infanterie-Kommandanten unterstellt, in die neuen Einheiten/Züge eingegliedert, und ab ging es ins Feld.

Am 24. April 1945 war für uns der letzte Abwehrangriff. Unter dem Befehl des Zugführers, einem Oberfeldwebel der Infanterie, haben wir uns in einen Sanitätsbunker zurückgezogen, wo die Verwundeten lagen, auch zwei verwundete russische Soldaten waren dabei. Der Sani-Bunker war unter der Roten-Kreuz-Flagge. Am 25. April 45, in den frühen Morgenstunden, nachdem wir die Kampfhandlungen eingestellt hatten, hatte unser Zugführer auf die Aufforderung der Russen hin kapituliert. Mit 30 Mann haben wir den Bunker unbewaffnet verlassen. Draußen mußten wir auf Befehl eines russischen Offiziers unsere Uhren, Schmuck, Ringe und die Kampfabzeichen abgeben.

Gegen Mittag wurde auf der Straße nach Lochstädt eine Gefangenenkolonne von ca. 2-3.000 Menschen gebildet, Frauen waren auch dazwischen. Wir sind in Richtung Königsberg in Marsch gesetzt worden. Etappenweise, über Fischhausen und Heydekrug, kamen wir nach zwei Tagen dort an.

Zweimal haben wir ca. 200 gr. Brot und 1 l Zuckerrübensuppe erhalten. Gefilzt und beraubt wurden wir bei jeder Gelegenheit, so dai3 uns nur die Soldbücher und Familienbilder geblieben sind. Anstatt Stiefeln hatten wir nur die russischen Wallonki oder Zeltschuhe, manche mußten barfuß laufen. Drei ukrainische Hilfswillige wurden vor unseren Augen durch die NKWD Gendarmerie erschossen. Sehr viele verwundete und erschöpfte Soldaten, hauptsächlich aus Königsberg und dem Samland, sind unterwegs liegengeblieben.

In Königsberg wurden wir in die Infanterie-Kasernen hineingedrängt, wo wir auch das Kriegsende am 08.05.45 erlebt haben, krank und hoffnungslos. In Pillau in den Himmelreichsbaracken der Kurfürst-Kaserne hat meine Soldatenzeit begonnen, und vor Pillau fand sie ihr Ende."

Auch für Hans Luksch, einst Kriegsfreiwilliger, endete der Krieg anders als erwartet. „Russische Gefangenschaft", so hatte er in den letzten Monaten an der Front gehört, „ist schlimmer als der Tod". Hans Luksch:

„Am 25. April 1945 hörten wir, daß der Russe bereits auf der Nehrung sein sollte. Da wir keine Munition mehr für unsere Geschütze hatten, wurden wir mit Handfeuerwaffen und MGs ausgerüstet. Abends mußten wir raus, um einen Angriff der Russen von der Seeseite abzuwehren. Unsere Landungsboote mußten wegen des gezielten Feuers der Russen die Anbordnahme von Verwundeten vorübergehend unterbrechen.

Am 26. April vollzog sich mein Schicksal. Das Artilleriefeuer der Russen wurde so stark, daß wir uns aus unserem Bunker nicht mehr herauswagen konnten. Wir saßen buchstäblich fest, wie in einer Mausefalle aus Beton. Uns war jetzt auch alles egal. Wir begannen die Stunden zu zählen. Und mit jeder Stunde schwand die Hoffnung, hier noch herauszukommen. Als des Nachts die Russen das Feuer auf Pillau eingestellt hatten, wußten wir: Pillau ist gefallen.

Wir begannen unsere Gasmasken wegzulegen und unsere Waffen.Meine Uhr versteckte ich und nahm auch dem toten Leutnant neben mir Uhr und Erkennungsmarke ab. Nicht lange danach betrat der erste Russe unseren Bunker, er war noch sehr jung. Mit der Maschinenpistole im Anschlag verlangte er nicht etwa als erstes unsere Waffen, sondern unsere Uhren. Ich gab ihm beides, weil er es sonst mit Gewalt genommen hätte. Für uns war in dieser Stunde der Krieg beendet, doch Grausameres stand uns noch bevor." Am 26. April 1945 war der Kampf um Pillau zu Ende gegangen. Um 4.30 Uhr hatte der letzte Marinefährprahm am Nordhafen abgelegt. Die Zurückbleibenden mußten auf weitere Prähme warten. Doch es kam keiner mehr. Plötzlich waren die Russen da. Als sie ihre Maschinengewehre in Stellung brachten, hoben die letzten deutschen Verteidiger die Arme. In einer langen Kolonne marschierten sie durch die Seestadt. Die meisten Soldaten sahen nur geradeaus, denn links und rechts lagen nur Tote. Deutsche und Russen...



Перевод (корявый) с немецкого мой.

После морские баржи, десантные боты, штурмовые боты и катера перевезли еще раз 19.200 солдат к другой стороне übergesetzt и 7.000 раненых на Hela, после чего их возможности 25 апреля были ограничены. Только с силой оружия можно было провести посадку на судно. Паника, в которую впали люди на причалах, была неописуема. Многие прыгали в воду, чтобы достигнуть вплавь косы. И многие тонули.
На улицах бушевал уличный бой. Матросы и пехотинцы падали один за другим. Русские танки стреляли не обращая внимание на собственных солдат, в упор. Морской комендант капитан Штробель отправился к последним защитным сооружениям, морской батарее Kaddig и морской батареи Mövenhaken, на косу. В его боевом донесении "Pillau" он отмечал о событиях 25 апреля 1945:
" Борьба вокруг Pillau-Neutief началась с рассветом. Многочасовой сильный ураганный огонь и интенсивная воздушная бомбардировка подготовили начало. Тогда происходило нападение советов на Seetief с одновременной высадкой на Flugplatz Neutief с залива, со штурмовых катеров. Весь день бушует борьба. Когда Neutief был захвачен, мне неизвестно. Во всяком случае, морская батарея Mövenhaken еще держалась до этой даты.
Например, около 15.30 ч. следующая радиограмма батареи еще дошла до меня: морскому коменданту. Боеприпас расходован, орудия взорваны, секретные документы уничтожены, сообщают они мне.
В течение второй половины дня первые вражеские танки двигались по направлению к батарее Kaddig и по ним был открыт огонь. Seetief русские атаковали понтонный мост и расположили там в течение дня всю танковую армию. Но до тех пор пока батарея Kaddig распологает боеприпасом, эта батарея останавливает продвижение русских.
Около 22 ч. ясно, что 4 орудия только лишь и находятся в боевой готовности. 24 ч. сильное фронтальное наступление происходит одновременно с высадкой русских орудий и пехоты с примерно 50 быстроходных катеров с моря и одновременной высадки со штурмовых катеров со стороны залива. Батарея станет от всех сторон блокирована и, наконец, в ближнем бою, мужчину на мужчину подавляющим перевесом побеждена. Только немногим это удается, как мне ускользнуть от взятия в плен и пробиваться дальше на запад в направлении Kahlberg.

Борьба вокруг Pillau закончена. Сам Pillau является только лишь дымящимися грудами развалин. Еще целыми днями стоят плотные облака дыма о прежнем морском гарнизоне. "


Не всем удавалось покидать Pillau, прежде чем русские пехотинцы занимали город. Рядовой зенитной артиллерии Иоганн Канненберг также принадлежал к ним: " Наша батарея M.A.A. 533 находилась к северо-востоку от Pillau на Балтийском море. Командиром батареи был капитан-лейтенант Melzer, житель Вены, der Spieß был Stabsoberfeuerwerker Bernitzky, восточный пруссак.
Наша батарея была без орудий, они должны были быть присланы позже. Поэтому наша служба ограничивала себя преимущественно контролем побережья и интенсивным обучением в использовании легкого оружия противотанковой обороны, такой как фаустпатрон.
Я имел с моей группой дальномер для морских и воздушных целей, так долго нес продолжительный караул на измерительном состоянии E, до тех пор пока он не был разрушен воздушными налетами. При этом я снова выбывал, был ранен в голову. После 10 апреля все больше разогнанных воинских частей пехоты из Кенигсберга и Samland прибывали к нам, и фронт приближался. Мы подчинялись с этой минуты пехотным командирам, присоединялись к новым частям, и сразу же шли на позиции.
24 апреля 1945 было для нас последним днем защиты. При команде командира взвода, обер-фельдфебеля пехоты, мы удалились в санитарный бункер, где раненые лежали, также 2 пленных русских солдата принимали участие. Санитарный бункер был под флагом с красным крестом .
25 апреля 45, в ранние утренние часы, после того, как мы прекратили боевые действия, наш командир взвода по приглашению русских капитулировал. С 30 мужчинами мы покинули бункер без оружия. Снаружи мы должны были отдавать по команде русского офицера наши часы, украшение, кольца и боевые знаки.
К полудню колонна пленных примерно 2-3.000 людей образовывалась на улице после Lochstädt, женщины были также между тем. Мы были установлены в направлении Кенигсберга в марше. Поэтапно, о Fischhausen и Heydekrug, мы там прибывали через 2 дня.
Дважды мы получили примерно 200 г хлеба и 1 л супа их сахарной свеклы. Вещей лишались мы при каждом случае, таким образом нам остались только книги денежного довольствия и семейные фотографии. Вместо сапог мы имели только русский Wallonki или палаточные ботинки, некоторые должны были бежать босиком. 3 украинских хиви были застрелены перед нашими глазами жандармерией НКВД. Очень много пленных и измученных солдат, преимущественно из Кенигсберга и Samland, остались лежать на дороге.
В Кенигсберге нас затиснули внутрь пехотных казарм, где мы пережили конец войны 08.05.45, с болью и безнадежностью. В Pillau в Himmelreichsbaracken der Kurfürst-Kaserne началось моя солдатская жизнь, и перед Pillau она нашла ее конец. "

Также для Hans Luksch, когда-то военного добровольца, война закончилась иначе чем были его ожиданиям. " Русский плен ", так он услышал в течение последних месяцев на фронте, " хуже чем смерть ". Hans Luksch:
" 25 апреля 1945 мы слышали, что русские должны были быть уже на косе. Так как мы больше не имели никакого боеприпаса для наших орудий, мы вооружились ручным оружием и пулеметами. Вечером мы должны были идти наружу, чтобы отражать нападение русских с морской стороны. Наши десантные катера должны были временно прервать из-за целенаправленного огня русских эвакуацию раненых
26 апреля решилась моя судьба. Артиллерийский огонь русских стал настолько сильным, что мы не могли больше рисковать выйти из нашего бункера. Мы застревали буквально, как в мышеловке из бетона. Нам все также безразлично теперь. Мы начинали считать часы. И с каждым часом исчезала надежда выйти отсюда. Когда ночью русские установили огонь по Pillau, мы знали: Pillau потерян.
Мы начинали откладывать наши противогазы и наше оружие. Я прятал мои часы и забрал также у мертвого лейтенанта рядом со мной часы и личный знак. Спустя немного времени первый русский вступал в наш бункер, он еще был очень молод. С пистолетом-пулеметом в руке он вовсе не требовал как первое наше оружие, а наши часы. Я давал ему и то и другое, так как он взял бы иначе силой это. Для нас война была закончена в этот час, все же, более жестокое ожидало нас еще дальше. "
26 апреля 1945 закончилась борьба вокруг Pillau. 4.30 ч. последний Marinefährprahm в северной гавани отошел. Отстающие должны были ждать следующие паромы. Все же, никто больше не прибывал. Внезапно появились русские. Когда они приводили пулеметы в боевое положении, последние немецкие защитники поднимали руки. В длинной колонне они маршировали по морскому городу. Большинство солдаты смотрели только прямо, так как слева и справа лежали одни мертвецы. Немцы и русские.
DOROSCH
Интересующийся
Сообщения: 209
Зарегистрирован: 16-04-2007 17:25:01
Откуда: Калининград
Благодарил (а): 49 раз
Поблагодарили: 17 раз

Сообщение DOROSCH »

Представляю, какой настрой был у наших, если даже лётчик из сбитого самолёта прихватил с собой автомат и вёл из него огонь, спускаясь на парашюте в расположение врага...

В мирное время, такое в голове не укладывается...
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Еще немного перевода.

...Am 13. April 1945 begann die russische Offensive mit der inzwischen üblichen haushohen zahlenmäßigen Überlegenheit. Besonders prekär war die Lage für die Deutschen im Norden. Die 95. Infanteriedivision löste sich in ihre Bestandteile auf, und die nördlich davon gelegene 551. Volksgrenadierdivision setzte sich Richtung Süden ab, um den Kontakt mit den anderen deutschen Verbänden zu halten und nicht eingekesselt zu werden. Damit fiel auch der Nordwesten des Samlandes in russische Hand und die Deutschen hatten zusätzlich zur Ost- eine Nordfront zu verteidigen. Von beiden Richtungen drängten die Sowjets nun Richtung Pillau und Kurische Nehrung.
Am 17. April stießen die Rotarmisten auf den Tenkitter Riegel. Einen Schwerpunkt der deutschen Verteidigung bildeten die Marinebatterien. Sie waren zwar eigentlich für die Bekämpfung von Flugzeugen ausgelegt, ließen sich aber auch im Kampf gegen Panzer und Infanterie einsetzen. So hielten sich die Flakbatterien Adalbertkreuz und Lochstädt noch, als die deutsche Infanterie um sie herum schon zurückgewichen war. Umzingelt und vom Nachschub abgeschnitten, hatten aber auch sie sich irgendwann verschossen. Nach dem Abfeuern der letzten Granate setzte die Besatzung von Adalbertkreuz den Kampf mit Handfeuerwaffen buchstäblich bis zum letzten Mann fort. Als die Besatzung der Batterie Lochstädt ihre Munition verbraucht hatte, zerstörte sie die Geschütze und schlug sich zur gleichnamigen Ordensburg durch, wo sie sich verschanzte. Der per Funk abgesetzten Bitte um Entsatz wurde zwar entsprochen, aber die Hilfe kam zu spät. Als die deutschen Sturmboote auf den Lochstädter Sand glitten, stand die Burg bereits in hellen Flammen. Da der Stoßtrupp auf die vereinbarten Signale keine Antworten erhielt, dafür aber die Sowjets mit Maschinengewehren das Feuer eröffneten, trat er den Rückzug an. Er war zu spät gekommen. Der Tenkittenriegel war geknackt.
Das gleiche wiederholte sich vor Neuhäuser, das die Sowjets wohl in der Nacht zum 24. April im harten Kampf um jedes Haus besetzten. Auch hier bildete die Marinebatterie eine Hauptzelle des Widerstandes. Am Morgen des 24. April hatte die Rote Armee die äußere Befestigungslinie Pillaus erreicht.
Nun begann der Kampf um die eigentliche Festung Pillau. Am Abend dieses 24. April kam noch von Hela eine von Generalmajor Maximilian Wengler befehligte Division, aber sie kam zu spät, um noch etwas ausrichten zu können. Am 25. April ging Pillau, nachdem mit letztem Einsatz nochmals 19.200 Flüchtlinge mit Schiffen hatten evakuiert werden können, verloren...


13 апреля 1945 русское наступление началось с обычного огромного числового превосходства. Положение было особенно затруднительно для немцев на севере. 95 пехотная дивизия разделилась на ее составные части, и к северу оттуда расположенная 551 народная пехотная дивизия направлялась в направлении юга, чтобы наладить контакт с другими немецкими силами и избежать окружения. Вместе с тем северо-запад Samlandes также попал в руки русских и немцы должны были защищать северный фронт дополнительно к востоку. С обоих направлений советы теснили немцев в направление Pillau и Kurische коса.
17 апреля красноармейцы наталкивались на Tenkitter заслон. Морские батареи образовывали основную опору немецкой защиты. Они были построены, собственно, для борьбы с самолетами, но можно было направлять, однако, их бороться против танков и пехоты. Таким образом зенитные батареи креста Адальберта и Lochstädt еще держались, когда немецкая пехота уже отступила от них.
Однако, будучи отрезанными от снабжения и окруженными, они не могли защищаться вечно. После выстреливания последней гранаты состав креста Адальберта продолжал борьбу с ручным оружием буквально до последнего человека. Когда личный состав батареи Lochstädt израсходовал ее боеприпасы, они разрушили орудия и пробивалась к одноименному орденскому замку , где они окапывались. По радио была передана просьба о деблокировании, но помощь прибыла слишком поздно. Когда немецкие десантные катера уже скользили по песку Lochstädter, замок стоял озаренный пожарами. Так как поисковая группа на оговоренные сигналы не получила никаких ответов, вдобавок во время этого советы открыли пулеметный огонь, и им прищлось началть отход. Они пришли слишком поздно. Tenkittenriegel был расколот.
То же самое повторилось перед Neuhäuser, который советы занимали, примерно, в ночь на 24 апреля в жесткой борьбе за каждый дом. Также и здесь морская батарея образовала основную точку сопротивления. Утром 24 апреля Красная Армия достигла внешней линии укрепления Pillau. Теперь борьба вокруг настоящей крепости Pillau началась. Вечером 24 апреля возглавляемое генерал-майором Максимилианом Венглером подразделение прибыло от Hela, но оно прибыло слишком поздно, чтобы помочь выравнять ситуацию. 25 апреля, после того, как в последний раз еще 19.200 беглецов смогли эвакуироваться кораблями, Pillau был потерян.


Еще карта боев в Пиллау.
Из книги Reinhard Tiemann, "Geschichte der 83. Infanteire-Division".
83 пд.jpg
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Сообщение logo »

Пиллау 1945
Пиллау 1945_3.jpg
Пиллау 1945_4.jpg
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Немецкая ПЛ U-78, стоявшая в ремонте и потопленная (притопленая) 16.4.1945 у пирса Пиллау огнем 2-й батареи 523-го корпусного артиллерийского полка 11-й гвардейской армии.
Немецкая ПЛ U-78.jpg
В Пиллау базировалось несколько тренировочных флотилий ПЛ.
19-я флотилия до 02.45, затем перебазирована в Киль.
20-я флотилия также до 02.45, затем расформирована.
21-я флотилия с 07.41 по 03.45, затем расформирована.
26-я флотилия до 1945 года, затем ее остатки перебазированы в Warnemünde.

Лодка на фото принадлежала 4-й тренировочной флотилии, базировавшейся в Штеттине.
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Немного фотографий взятого Пиллау (нарезка из кинохроники)
Пиллау 1945_5.jpg
Пиллау 1945_6.jpg
Пиллау 1945_7.jpg
Пиллау 1945_8.jpg
Пиллау 1945_9.jpg
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Кадры кинохроники, десант на косу Фришес-Нерунг. Бойцы.
десант на косу Фришес-Нерунг_1.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_2.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_3.jpg
Там дальше и в немецкой каске есть боец :)
десант на косу Фришес-Нерунг_4.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_5.jpg
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Еще кадры десанта.
десант на косу Фришес-Нерунг_6.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_7.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_8.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_9.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_10.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_11.jpg
десант на косу Фришес-Нерунг_12.jpg
Аватара пользователя
production
Санта
Сообщения: 896
Зарегистрирован: 13-04-2004 23:00:00
Откуда: Калининград
Благодарил (а): 102 раза
Поблагодарили: 69 раз

Сообщение production »

Фильм с высадкой десанта на косу показывали пару лет назад на краеведческой конференции в Балтийске. Пришли к выводу, что это постановочный фильм, снятый уже после штурма.
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Фильм с высадкой десанта на косу показывали пару лет назад на краеведческой конференции в Балтийске. Пришли к выводу, что это постановочный фильм, снятый уже после штурма.
Вряд ли. Учитывая, что десантов было довольно много, то можно предположить, что это явно не первые, где высаживались под ураганным огнем. Наверное часть косы была уже захвачена и на берег выходили без боя.
С другой стороны, там есть кадры обстрела судов, видны всплески разрывов. На других кадрах принимают раненых на катера с берега. Так что не факт... 8)
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Сообщение Frey Fox »

Подразделения 48-ой армии форсируют на трофейных плавсредствах залив Фришес-Хафф в Восточной Пруссии.
48-я армия в апреле как раз на берегу залива оборону держала, может быть и были какие десанты на косу, неудачные. А может это и не форсирование вовсе, просто у берега ходили...
1 апреля (скорее всего мая) 1945 года
Подразделения 48-й армии форсируют Фришес-Хафф.jpg
На самом деле это самоходное орудие "Хуммель" подбитое в Пиллау, примерно район парка Плантаже.
ВП хуммель.jpg

В продолжении темы о генерале Хенке. Взято из книги С. Якимова.
...Весь день 27 апреля 84-я гвардейская стрелковая дивизия вела бои в северной части Фрише-Нерунга, где оборонялся немецкий гарнизон береговой зенитной батареи «Лемберг»: двадцать пять железобетонных бункеров с толщиной стен и перекрытий от двух метров и более, соединенных между собою ходами сообщений, траншеями полного профиля, оплетенных хворостом. Батарею при­крывали полтора десятка пулеметов, среди них были и счетверен­ные, приспособленные для круговой обороны. Внутри узлов обо­роны имелось пять бетонированных орудийных установок со сталь­ными колпаками и еще двенадцать орудий без них.
Руководство Вермахта пыталось спасти командовавшего обо­роной батареи генерал-майора инженерных войск К. Хенке, отли­чившегося при форсировании водных преград и эвакуации не­мецких войск на Восточном фронте, установив с ним радиосвязь, находившуюся под контролем советской разведки; в самом конце войны немцы перестали кодировать свои переговоры. Но послан­ные за генералом быстроходные лодки из-за обстрелов так и не смогли подойти к берегу. Когда Хенке отклонил требования со­ветского командования о сдаче, тяжелые танки и самоходные ору­дия начали штурм батареи4.
Начальник связи 245-го гвардейского полка майор А. В. Туруханов сразу же после выстрелов, когда еще не успела осесть бе­тонная пыль, бросился вниз по лестнице к массивной металли­ческой двери бункера, гарнизон которого сражался с особым упор­ством. В коридоре на бетонном полулежали трупы. Одна из комнат была набита немецкими офицерами, фигуры которых едва разли­чались в табачном дыму. Из помещения, где работала радиостан­ция. Туруханов вытащил в коридор одного из немецких офице­ров, спросил его о генерале. Немец показал на дверь, за которой стоял человек, он ударил майора в живот. В завязавшейся схватке связисту удалось завладеть оружием генерала и вытолкнуть плен­ника к выходу. «Я генерал и сдамся только генералу!» — попробо­вал тот не подчиниться. На выходе из бункера его ранил один из советских солдат или офицеров. Многие годы А. В. Туруханов хра­нил память о немецком генерале: его оружие и карту с обозначе­ниями советских и немецких войск в Пиллау, — но затем по просьбе своей жены избавился от опасных «реликвий»5.
Командир 84-й дивизии генерал-майор И. К. Щербина прика­зал передать погоны и петлицы с мундира Хенке в разведотдел армии, а затем обратился к стоявшим в строю немецким защит­никам батареи: «Офицеры сражались мужественно и могут похоронить своего генерала на склоне одной из дюн». Повернувшись к солдатам, он добавил: «А вы были трусливы, оборонялись плохо». Ожидавшие развязки своей судьбы немецкие офицеры были по­ражены приглашением на ужин к советскому коменданту Пиллау, где за накрытыми трофейными консервами столами их об­служили советские солдаты. «Его адъютант, хорошо говоривший по-немецки, показался нам гостеприимным хозяином, и пред­стоящий путь в плен уже виделся нам не таким ужасным», вспоминал командир батареи «Лемберг» Курт Кнебель6.

Из донесения командира 84-й дивизии.
Начальнику штаба 16 гв. ск.
Начальнику штаба 36 гв. ск.
К 19. 00. 27. 04.
«245 гвардейский стрелковый полк силами 1-го стрел­кового батальона произвел частную операцию по уничто­жению гарнизона бункера, и к 18. 00. гарнизон, насчитывавший до 500 солдат и офицеров, был пленен, возглавлявший гарнизон генерал Хенке был тяжело ранен и умер. Потери на 27. 04.: убито — 88, ранено — 540. Командный пункт в Нойтифе».

...

Описание батареи впечатляет...
Аватара пользователя
gsm_689
Рисователь полосок
Сообщения: 5573
Зарегистрирован: 21-07-2008 22:05:11
Откуда: Metgethen (поселок Александра Космодемьянского)
Благодарил (а): 2635 раз
Поблагодарили: 4330 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение gsm_689 »

Вот такое есть стихотворное творчество


Фрагмент поэмы М.Н. Сидорова «Свидание с войной»

Я посетил - и неспроста -
Двадцать с лишним лет спустя
Былые прусские равнины,
Цитадель войны-махины:
Гумбинен, Кранц, Тильзит, Метгетен.
О них не знают наши дети.
Не знают про косу Фриш-гаф
И замок Лохштадт, где жил граф.
Теперь уж нет таких названий,
Хотя и встали из развалин те города.
Названья новы, приветливы и не суровы:
Калининград, Багратионовск,
Светлый, Гусев, Черняховск...
Все они на страже мира,
В них нет фашистского вампира.
Я сына взял, чтоб показать,
Где мне войну пришлось кончать
В конце апреля, в сорок пятом,
Артразведчиком, сержантом.
Здесь по пятам гонялась смерть -
Кого схватить, с землей стереть.
И я встречался с ней не раз
В бою, в разведке глаз на глаз.
В рассвете утренней красы
Стоим мы с сыном у косы,
Откуда начали облаву
Мы на врага за порт Пиллау...
Сама коса невелика,
Но битва та была крепка!
Схлестнулись, высекая пламя,
Здесь, на косе, коса и камень...
Снаряды плавили металл,
А скрежет танков душу рвал.
От мин, фугасов и эрэс
Огнем дышал горящий лес.
Смотри, сынок, на эти сосны:
Сейчас поправились и сносны,
Хотя стоят уж много лет
И без погон, без эполет.
Вдоль побережья, слева строго,
На порт Пиллау есть дорога.
Вот здесь, меж рельсов, между шпал,
Под артобстрелом я лежал.
А надо мной платформа с лесом
Была спасителем - навесом.
Вот именно она тогда
Меня от смерти сберегла.
В платформу угодил снаряд,
Разбросив бревна, словно спички.
Очнулся - не поверил сам,
Что жив, что цел, и не нужны медички...
А вот и Лохштадт - форт прибрежный.
Теперь он жалок, не как прежде.
Тогда предстали эти стены
Как ярый бастион измены...
В нем власовцы тогда засели
И огрызались как умели.
Предателей наш генерал
У стен Лохштадта приказал -
К расстрелу всех, кто жив остался,
Кто против Родины сражался...
Был приговор исполнен четко -
Из пулемета, как чечетка...
А мы продолжили свой путь -
В кольцо фашистов сжать, замкнуть,
Чтоб им отрезать все пути,
Не дать уплыть, не дать уйти.
Враг, чувствуя свой крах,
Метался, бился, злился - страх!..
Собрав всю технику в кулак,
Предпринял ряд контратак.
Но быстро мощью огневой,
Атакой танковой лихой
Враг был разбит.
...Замолкли пушки, форты притихли.
Все стало ясно: фрицы сникли.
Пришла пора, пора расплаты
Фашистским извергам проклятым!
Понурив головы, шла молча,
Поджав хвосты, порода волчья.
Колонна пленных в длину косы
Прохладным утром весны-красы...
Запомни, сын: их много здесь -
Бойцов советских, их не счесть;
Они отдали жизнь свою
Здесь, на косе, за жизнь твою...
Ты подойди сюда, поближе,
Да поклонись им всем пониже!
А я пойду в блиндаж с накатом,
Там выпью чарку за солдата.
Ведь с тем солдатом в сорок пятом
Мы жизнь спасли в бою комбату.
Но не спас блиндаж с накатом
Жизнь, так нужную солдату...
Вот и окончен мой рассказ
О днях памятных про нас.
Так посетил я неспроста
Двадцать с лишним лет спустя
Былые прусские равнины -
Цитадель войны-махины...
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

А вот из книги Якимова о батарее "Лемберг"
...Весь день 27 апреля 84-я гвардейская стрелковая дивизия вела бои в северной части Фрише-Нерунга, где оборонялся немецкий гарнизон береговой зенитной батареи «Лемберг»: двадцать пять железобетонных бункеров с толщиной стен и перекрытий от двух метров и более, соединенных между собою ходами сообщений, траншеями полного профиля, оплетенных хворостом. Батарею прикрывали полтора десятка пулеметов, среди них были и счетверенные, приспособленные для круговой обороны. Внутри узлов обороны имелось пять бетонированных орудийных установок со стальными колпаками и еще двенадцать орудий без них...

Вот пара фото. Уже были, может их можно привязать к какой-то батарее?
Позиции немецкой береговой артиллерии.jpg
Позиции немецкой береговой артиллерии_2.jpg
Кстати одна из них очень точно подходит под описание батареи "Лемберг" - бетонированные орудийные установки со стальными колпаками.
月月火水木金金
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение logo »

Вот ещё пару фото батареи ПВО "Цезарь"....
Из книжки уважаемого камерада Preussen... :wink:
Вложения
флак.jpg
флак1.jpg
МёбиуС
Дитя Роминты
Сообщения: 6121
Зарегистрирован: 17-03-2006 13:33:04
Благодарил (а): 3402 раза
Поблагодарили: 2054 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение МёбиуС »

Саш, а конкретней - что за батарея, где и как? Что за книга?
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение logo »

Я так понял что это район Хольштайна... :roll:
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Вот еще описание батарей из книги Якимова.

...Но только в середине 30-х годов XX века советской разведке стало известно о строительстве восьми зенитных береговых батарей калибром 105— 150 миллиметров. Их сорокадевятикилограммовые снаряды пробивали броню кораблей, танков и самолетов30. Это были батареи, механизированные по последнему слову техники: с бронированными дверями, с двухметровыми стенами и перекрытиями, имевшими, помимо радиолокаторов и дальномеров, свое подземное хозяйство: ремонтные мастерские, артиллерийские погреба, машинное отделение, коммутатор, радиорубку, котельную, умывальник, столовую, спальные комнаты для солдат и отдельно для офицеров, запасные баки с водой, склад для горючего, водопровод, канализацию, вентиляцию, калорифер для подогрева воздуха. Батареи маскировались сетями из искусственных листьев и хвои, не выгоравших от солнечного света. Опираясь на шоссейную и железную дороги, противник мог маневрировать силами, формировать и посылать в бой новые части.
Небольшая ширина косы Фрише-Нерунг позволила неприятелю создать еще восемь рубежей обороны, находившихся на расстоянии, исключавшем обстрел Пиллау. Каждый рубеж состоял из одной-двух линий траншей, оборудованных стрелковыми и пулеметными позициями и прикрытых завалами. На косе были оборудованы до 20 береговых и 12 зенитных батарей, которые могли быть использованы для борьбы с советскими танками. Так, четырехорудийная батарея «Нойтиф» держала под огнем местность, начиная от Фишхаузена, весь полуостров Пайзе и до Хайлигенбайля...

И фото, вероятно тоже какая то батарея. На заднем плане зенитное орудие.
Позиции немецкой зенитной артиллерии_3.jpg
Зашел сейчас на один хороший сайт. http://russian-west.narod.ru
Там выложена книга Якимова о Пиллау.
Зашел и обратил внимание на сопутствующие тексту фото. :lol:
Великое множество стянуто отсюда, прямо из этой темы! :D
月月火水木金金
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Скачал книжку Вернера Хаупта "Бои за Восточную Пруссию, Силезию и Померанию". Довольно
интересно, распознаю потихоньку.


...Der sowjetische Angriff gegen die auf dem Samland kämpfenden Teile der ehemaligen 4. Armee begann am 16. April. Die voll aufgefüllten 5., 39., 43. und 50. Sowjetarmeen stürmten gegen die behelfsmäßigen Stellungen der Verteidiger vor. Dazu röhrten Tausende von Kampf- und Schlachtflugzeugen durdi die Luft. Ein Inferno brach über die Soldaten herein, wie sie es in viereinhalb Kriegsjahren noch nicht erlebten. Ein Kampf war nicht mehr möglich . . .

Es waren nur Reste, die sich in eiliger Flucht nach Westen und Süd-westen durch diese Feuerwände hindurchschlugen. Die 1. ostpreußische Infanteriedivision ging in der Bludauer Heide unter. Die bisher bewährte 5. Panzerdivision gab auf. Die letzten Panzer und die letzte Munition wurden gesprengt. Kampfgruppen der 93. Infanteriedivision fochten um das Gut Gaffken bis zur letzten Patrone. Zersprengte Verbände der 28. Jägerdivision krallten sich noch einmal auf der Halbinsel Peyse fest. Fischhausen war der letzte Sammelpunkt der flüchtenden Truppen vor der Nehrung. Mehrere russische Bombenangriffe machten aus Fischhausen ein brennendes Häusermeer.
Nur Reste deutscher Divisionen gelangten auf die Nehrung. Da war die 5. Panzerdivision mit l 200 Mann, 10 Kampfwagen und 3 Pak. Stärkemäßig folgte die 561. Infanteriedivision mit 600 Mann, aber ohne jedem Geschütz. Die 2 I.Infanteriedivision brachte 500 Mann, auch ohne Geschütze, zurück. 420 Offiziere und Mannschaften der Division „Großdeutschland" meldeten sich mit 3 Sturmgeschützen und 4 Feldhaubitzen. Die vermischten Kampfgruppen der 1., 58. und 93. Infanteriedivision zählten 350 Mann mit 14 Feldhaubitzen und 7 Pak; die Kampfgruppe der 95. und 551. Infanteriedivision verfugte noch über 300 Mann mit 20 Feldhaubitzen und 2 Pak. Das war alles !
...

Корявый перевод:

Советское нападение против обороняющихся на Замланде частей бывшей 4-ой армии началось 16 апреля. Полностью укомплектованные 5., 39., 43 и 50 советские армии наступали против временных позиций защитников. Тысячи бомбардировщиков и штурмовиков ревели в воздухе. Такого ада солдаты,
еще не испытывали за все четыре с половиной годах войны. БОльше не было возможности сражаться...
Это были только остатки, который в спешном бегстве на запад и юго-запад были огневыми завесами .
1. восточно-прусская пехотная дивизия погибала в Bludauer пустоши. До сих пор надежная 5 танковая дивизия сдавалась. Последние танки и последние боеприпасы взрывались. Боевые группы 93 пехотной дивизии бились вокруг Gut Gaffken вплоть до последнего патрона. Остатки подразделений 28 егерьской дивизии твердо цеплялись на полуострове Пайсе. Фишхаузен был последним местом сбора отступающих войск перед косой. Несколько русских бомбардировок превратили Фишхаузен в море горящих домов.
Только остатки немецких подразделений попадали на косу. Там из 5-й танковой дивизии было 200 человек, 10 боевых машин и 3 Pak. Следующая по силе следовала 561-я пехотная дивизия , имевшая 600 бойцов, но без каких-либо орудий. 21.Пехотная дивизия в составе 500 человек, также без орудий. 420 офицеров и солдат подразделения "Великая Германия" отмечались с 3 штурмовыми орудиями и 4 полевыми гаубицами. Смешанные боевые группы из 1, 58 и 93 пехотных дивизий числом в 350 бойцов с 14 полевыми гаубицами и 7 Pak; боевая группа 95 и 551 пехотной дивизий составляла более 300 человек с 20 полевыми гаубицами и 2 Pak. Это было все!
月月火水木金金
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

Вот наткнулся в сети на аэрофотоснимки Пиллау периода марта-апреля 1945 г. У нас они, вроде, не проходили.
Пиллау, 1945_17.jpg
Пиллау, 1945_18.jpg
Пиллау, 1945_19.jpg
Пиллау, 1945_20.jpg
Пиллау, 1945_21.jpg
Пиллау, 1945_22.jpg
Пиллау - Немецкие суда под бомбами самолетов Балтийского флота.jpg
Пиллау - Немецкие суда под бомбами самолетов Балтийского флота_2.jpg
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение logo »

прекрасные фотографии!
разговор о снимках с авиационных фотопулеметов был, значит не все снимки уничтожали!
спасибо огромное Вам, Андрей.... :wink:

плавбаза, о которой речь идет на снимках, это не казарма курсантов - подводников?
многие немецкие моряки вспоминают эту пришвартованную базу, в "Стальных гробах" есть её описание... :roll:
Аватара пользователя
wrangel str.
Исследователь
Сообщения: 737
Зарегистрирован: 29-10-2009 06:13:41
Благодарил (а): 640 раз
Поблагодарили: 590 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение wrangel str. »

Фоты отличные! Может в источнике есть чт нить по бомбёжкам Кёнига? У меня где то были фотопланшеты бомбёжек родного города, самолетами родного 9го гвардейского... ТБАП. Найду, выложу, если интерес есть.
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

logo
Все может быть. Однако, основная часть л/с 21-й учебной флотилии ПЛ, дислоцированной в Пиллау, размещалась на судне "Роберт Лей". Судя по имеющимся фото, оно стояло у Курфюрстенбольверк, нынешний 2-й причал. Правда, в марте 1945 г. оно было сильно повреждено авиабомбами (в результате чего в 1947 г разобрано на металл), но где это произошло, в Пиллау или нет, я не знаю. Потопленная плавбаза на снимке лежит во 2-м бассейне, у 75-го причала. Но там были и другие плавбазы ПЛ, в частности, "Камерун", судьбу которого я не знаю, и, кажется, "Weishell", впоследствии отошедшая нам по репарациям. На них тоже кто-то жил. Кроме того, плавбазы были не только у ПЛ, но и у торпедных катеров.
wrangel str.
Фотографии взяты с ресурса http://voenforum.ru/index.php?showtopic=971. Там в теме только фотографии.
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение logo »

по датам на снимках можно передположить, что за суда находятся у причалов.... :roll:
фото "Роберт Лей" в порту Пиллау 1945...
Вложения
роберт лей.JPG
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Можно попробовать по этой книжке. Там по дням идут потери.

Потери флотов противника на морских ТВД Великой Отечественной войны
С. Богатырев, К. Стрельбицкий
http://rapidshare.com/files/9108820/seawar.rar.html
月月火水木金金
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

Да, материал весьма интересный. Но, боюсь, все же не полный. Навскидку проверил: минзаг "Бруммер" - весьма известный на Балтике корабль, потоплен в Киле 3.5.45 - в списке отсутствует. Надо пошарить по их сайтам. Может что и найдется.
И еще. Это не обязательно плавбаза. Братья-летчики могли и ошибиться с классифкацией цели. А то и просто слукавить - плавбаза и грузопассажирский пароход выглядят практически одинаково, а донесение об уничтожении первой звучит куда как солидней.
Но и уничтоженных транспортов непосредственно в Пиллау в этот период (с начала марта, когда у 75 причала еще чисто до последних дат снимков) в нашем документе я не нашел.
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Но, боюсь, все же не полный. Навскидку проверил: минзаг "Бруммер" - весьма известный на Балтике корабль, потоплен в Киле 3.5.45 - в списке отсутствует.
Насколько я помню, советская авиация вроде не бомбила Киль. (?)
В книге только суда противника, потопленные нашими.

У меня где то были фотопланшеты бомбёжек родного города, самолетами родного 9го гвардейского... ТБАП. Найду, выложу, если интерес есть.
Странный вопрос. Конечно есть интерес! :)
月月火水木金金
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

Frey Fox писал(а):Насколько я помню, советская авиация вроде не бомбила Киль. (?)
В книге только суда противника, потопленные нашими.
Виноват, не обратил внимания, что в книге только корабли и суда, потопленные нашими.
Но, тем не менее, за период с 09.03.45 по 07.04.45 ничего, потопленного непосредственно в Пиллау, не указано вообще. Более-менее подходит госпитальное судно "Росток", хотя в книге числится не в гавани, а районе Пиллау. Но обстоятельства и дата схожи:
9 (марта) — госпит. судно «Росток» (б. норв. «Метеор») (1904/3717 брт.), р-н Пиллау, б/ав.
(сел на мель, добит б/ав. 17.04.45).

Да и внешне это судно, насколько видно на фото, очень смахивает на пассажирское или госпитальное.
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Пиллау, последние дни. Из книжки - Flucht ueber die Ostsee 1944-45. Автор - Хайнц Шен.
Пиллау 1945_10.jpg
月月火水木金金
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение logo »

Дайнеко Григорий Дмитриевич

http://www.iremember.ru/content/view/98 ... 1/lang,ru/

Вышли мы на берег Балтийского моря. Вклинились на 120километров, а шириной 30 километров. Но поезд наш заходил сюда и боеприпасы привозил. Мы западней Риги вышли к городку на букву "Д", забыл.

Наша дивизия была прорывная, сибирская. Оттуда нас снимают и под Варшаву. Тут пополнение получили мы - молдаван, и пошли в наступление. Нашу дивизию пускают отрезать Померанскую группировку. Это самая большая группировка в Отечественной Войне, вот. Обратно вышли на берег Балтийского моря на Приморскую косу, раньше Курской (?) называлась. 90 километров выходит в море. Она небольшая, шириной метров 800- 1 км. На этой косе город-порт Пилау. Пошли в наступление, а лесной бой ведется на близком расстоянии. Немцы выстроили укрепления: противотанковый ров, проволочные заграждения, завалы, траншея и за траншеей еще много ячеек позади траншеи. Я уже был там командиром взвода, у меня было три "станкача", а в роте 12 "станкачей" - 4 взвода. Пошли в наступление, слева от меня одно отделение вырывалось вперед, и ворвалось в траншею. Дивизию засунули туда, туда надо было один батальон, и пошло бы дело, а от больших успехов головокружение у начальства получилось. И один не хочет наступать, голову терять и другой. Один старший лейтенант ко мне подбежал: - Что ты тут стоишь? Надо вперед идти! Я ответил: - Если не знаешь тактики пулеметной, то иди-ка ты подальше, отсюда. Хлопцы мои сразу его окружили, он развернулся и пошел. В третий раз пошли в наступление, а они в контратаку, и дивизия моя побежала, а я остался со своими пулеметами. Я отбил контратаку и держал 12 часов оборону, вот. Часов в 10 вечера подходит батальон другой части, не нашей дивизии. Я выскочил на встречу, окликнул, подошел ко мне майор. Он говорит: - Разведи-ка моих солдат, как вы оборону занимали. Я показал, по сопке оно видно, уже и окопы были. Майор и говорит: - А теперь можешь идти, ваша дивизия за 12 километров стоит. Я пошел, километра 4 прошел, а это же море, туман, лес. А в тылу немцы могут встретится, я остановил своих хлопцев и решил отдыхать а на рассвете снова идти. Куда мы в ночи пойдем, не видно ничего. Своих предупредил: - Знайте, в тылу могут быть немцы, на часах стоишь, не можешь, дремлешь, буди любого. Но не спать! Надо и меня будите не стесняйтесь. Выходим из леса и дивизия наша построена. Командир дивизии: - Откуда вы?!. Отвечаю: - Оттуда, так и так. Так он нас посадил на танки, и мы поехали. А дивизия шла на Одер пешком, километров 260 наверно. Так мы там с танкистами отдохнули, отъелись.
Plongeur
Читатель
Сообщения: 66
Зарегистрирован: 17-04-2008 12:15:28
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 11 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Plongeur »

Нужна аэрофотосъёмка (АФС) - отчёты с заданий с вылетов Авиации Балтийского Флота на Пиллау. Особенно интересны атаки на немецкие корабли.
Да я видел где-то вывешенные в инете. Перефотографированные со стены музея - прямо с музейными табличками-надписями... Потерял...
Если нет таких, то хоть мысли где поискать...

Кстати, Музей Авиации КБФ существует? Там есть что-нибудь?
Plongeur
PADI OWSI-639649, TDI AdvTx, TDI Adv Wreck
Михаил 22
Интересующийся
Сообщения: 295
Зарегистрирован: 01-05-2009 11:30:34
Благодарил (а): 23 раза
Поблагодарили: 58 раз

Re: Морская....

Сообщение Михаил 22 »

Plongeur писал(а):Нужна аэрофотосъёмка (АФС) - отчёты с заданий с вылетов Авиации Балтийского Флота на Пиллау. Особенно интересны атаки на немецкие корабли.
Если нет таких, то хоть мысли где поискать...
Кстати, Музей Авиации КБФ существует? Там есть что-нибудь?
Не подскажут. У них ничего нет. Поверте я уж знаю. Вот посмотрите, здесь немного есть http://tsushima.su/forums/viewtopic.php?id=3199
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Морская....

Сообщение Андрей »

Михаил 22 писал(а): Музея авиации БФ нет.
Музей авиации БФ есть. По крайней мере, год назад был. В Доме офицеров в Чкаловске. Правда, статус у него, скорее всего, на уровне какой-нибудь комнаты боевой славы. Но ничего конкретного сказать не могу. В тот раз, когда я попытался туда заглянуть, он был закрыт.
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
gsm_689
Рисователь полосок
Сообщения: 5573
Зарегистрирован: 21-07-2008 22:05:11
Откуда: Metgethen (поселок Александра Космодемьянского)
Благодарил (а): 2635 раз
Поблагодарили: 4330 раз

Re: Военное фото Пруссии 1944-1945

Сообщение gsm_689 »

Бои на косе Фрише-Нерунг 21.04.1945г.
Бои на косе Фрише-Нерунг 21.04.1945г.jpg
Такое же фото было в книжке "Штурм Кенигсберга", но никак не подписано
Бои на косе Фрише-Нерунг 21.04.1945г_2.jpg
Бойцы 3-го Белорусского фронта на огневой позиции
Бойцы третьего Белорусского фронта на огневой позиции.jpg
Аватара пользователя
Кальтер
Интересующийся
Сообщения: 241
Зарегистрирован: 24-12-2007 19:07:14
Откуда: Московская область
Благодарил (а): 121 раз
Поблагодарили: 48 раз
Контактная информация:

Re: Pillau (Балтийск)

Сообщение Кальтер »

Тоже добавлю две интересные фотки. Была ещё где-то из этой серии - "Пиллау-победа", но не найду.
"...найди 7 отличий" :(
Вложения
17-6.jpg
Ansichtskarte Pillau.jpg
Ich bin, die gibt es nicht, aber mich! (Полтергейст)
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Фрагмент воспоминаний немца, из 21 пехотной дивизии.
О "солдатах Зейдлица" на косе. Из газеты Das Ostpreussenblatt.

Erich v. Selle.

Seydlitz-Soldaten
In der Nacht vom 24. zum 25. April marschierten wir in den Raum Kaddighaken, wo wir einen Ruhetag haben sollten, um die Verbände zu ordnen und uns einen ungefähren Überblick über die Zahl der Geretteten zu verschaffen.
In der Nacht zum 26. April hörten wir plötzlich von der Seeseite vor uns Gefechtslärm. Eine halbe Stunde später ging es auch unmittelbar vor unserer Stellung auf der Haffseite los. Zunächst wurden wir in fließendem Deutsch beschimpft und aufgefordert, die Waffen zu strekken, da uns ja Seydlitz-Truppen gegenüberstanden. Sie erklärten uns, es sei doch ein Unding, wenn deutsche Soldaten gegen Deutsche kämpfen würden, die sich „zur Rettung des Vaterlandes auf die richtige Seite geschlagen hätten". Mit solchen Lockungen war bei uns kein Blumentopf zu gewinnen und der Kampf wurde mit unerhörter Verbitterung geführt, bis es der vor uns liegenden Division gelungen war, sich zu uns durchzuschlagen.
Ein Pionierbataillon befreite bei diesem Durchbruch noch eine größere Zahl von Angehörigen eines Stabes, die bereits die Waffen gestreckt hatten und die Ansprache eines sowjetischen Offiziers zu hören bekommen hatten, mit dem Versprechen, daß sie nicht nach Sibirien kämen, sondern in Ostpreußen zu landwirtschaftlichen Arbeiten eingesetzt werden würden. Am Morgen sahen wir dann unsere Gegner in deutschen Uniformen mit schwarz-weiß-roten Armbinden. Gleichzeitig sah ich über uns einen Luftkampf zwischen einer Seydtlitz-Me 109 und einer W.hrmachts-Me 109. Die Seydlitz-Me 109 trug am Rumpf statt des Balkenkreuzes ein schräges liegendes Kreuz, und das Leitwerk war schwarz-weiß-rot gestrichen.
Als die von Norden ohne große Verluste durchgebrochene Division unseren Abschnitt übernommen hatte, wurden die Reste der 21. Division als Reserve zurückgenommen. So ging es am nächsten Tage bis nach Narmeln, wo der Befehl kam, daß die 21. Division endgültig herausgezogen wurde. Doch nicht alle ihre Angehörigen konnten benachrichtigt werden und damit den Sammelpunkt Stutthof nicht mehr erreichen. Von Stutthof ging es am 28. April mit Marinefährprähmen nach Heia und am gleichen Tage mit dem beschlagnahmten holländischen Dampfer „Hendrik Fisher V" nach Kiel, wo wir am 1. Mai eintrafen, über Gettorf und Elling-stedt kam die Gruppe nach der Kapitulation nach Flensburg, um dort im Befehlsbereich des Großadmirals Dönitz örtliche Aufgaben zu erfüllen.
Verdutzt war ich, als mir in Flensburg ein Offizier des Oberkommandos der Wehrmacht seine Bewunderung für den „tapferen" Gauleiter Koch ausdrückte, der bis zur letzten Stunde hervorragende Lageberichte aus Königsberg gegeben und sich dann noch mutig nadi Pillau durchgeschlagen habe. Sein Erstaunen war groß, als ich ihm sagte, daß Koch Königsberg am 28. Januar, also vor der ersten Einschließung, verlassen und sich in seinen luxuriösen Bunker in Neutief abgesetzt habe.
Das hier geschilderte Schicksal der 21. infanterie-Division, das man wohl als Opfergang bezeichnen kann, steht gleichzeitig für viele aridere Divisionen, die in Ostpreußen gekämpft haben. Selbst der Gegner hat zugeben müssen daß die Kämpfe trotz der zahlenmäßig unerhörten Überlegenheit der Sowjets mit unvergleichlicher Härte, an vielen Stellen buchstäblich bis zum letzten Mann geführt worden sind. Die Geschichtsschreibung wird einsehen müssen: So kämpft man nicht um ein Kolonialgebiet. So kämpft man nur um die Heimat.



У них и самолеты были???
月月火水木金金
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение logo »

Интересная истрия про Мессершмит в войсках Зейдлица может перепутал с Нормандией Неман я не встречал сведений о немецких предателях летчиках. Однако все могло быть :roll:
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Интересная истрия про Мессершмит в войсках Зейдлица может перепутал с Нормандией Неман я не встречал сведений о немецких предателях летчиках. Однако все могло быть
Аналогичные истории были под Берлином, только там фигурировали "Фоккеры".
月月火水木金金
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

В продолжение темы аэрофотосъемки по результатам ударов. На Цусимских форумах есть раздел, аналогичный нашему: Боевые действия на море в районе Пиллау и десантные операции на косу Фрише-Нерунг.
http://tsushima.su/forums/viewtopic.php?id=3199&p=1
Там очень много интересного материала. И по десанту, и по ударам авиации, и по зенитным батареям. Дабы не повторять его, рекомендую всем интересующимся данным вопросом посмотреть его самостоятельно.
Там же есть ссылка на книгу с большим количеством фотографий, посвященную морским операциям на Балтике в 1944 - 1945 гг. переброске войск и эвакуации гражданского населения. Курляндия, Восточная и Западная Пруссия. Язык - немецкий.

Flucht ueber die Ostsee 1944-45 im Bild
http://rapidshare.com/files/320279284/MotFudO.rar

Так вот на этом форуме выложено около полусотни снимков, сделанных над Пиллау и прилегающими районами моря. Вот некоторые из них, имеющие непосредственное отношение к Пиллау и просто наиболее интересные.
Вложения
1-й (2-й) бассейн.jpg
a07558f2cd76.jpg
b14f8d359f03.jpg
ba28a202a9ed.jpg
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

Еще:
Вложения
d30f75b1831f.jpg
ee48b8547c5f.jpg
Вале и Визерштайн.jpg
Внутренняя гавань.jpg
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

И еще:
Вложения
Военная гавань.jpg
Возможно, Камстигалль.jpg
Танкер Зассниц.jpg
Тонущий транспорт.jpg
Тонущий Франкен.jpg
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Frey Fox »

Там фото разные, конвои на Либаву, рейд Хель. Часть снимков до сих пор не идентифицированы.
Основная масса снимков Пиллау за 9 апреля, авиаудары по Военной гавани..
Предпоследнее фото, с транспортом и пушками, это Пиллау?
月月火水木金金
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Штурм Пиллау.Коса.Капитуляция 9 мая 1945.

Сообщение Андрей »

Frey Fox писал(а):Предпоследнее фото, с транспортом и пушками, это Пиллау?
Не уверен. Потому и обозвал этот файл "Возможно, Камстигалль". Если это все же Пиллау, то по карте такая конфигурация берега есть только в гавани Камстигалля (сейчас называется Севастопольская), где она граничит с морским каналом в направлении на Кёниг. Но тогда не очень понятно направление стрельбы противотанкового орудия. Должно бы в сторону канала смотреть, направо от нас.
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Ответить

Вернуться в «Следы Второй Мировой войны»