В продолжение разговора о крейсерах предлагаю данную историю:
крейсер "Лютцов"
Главы из воспоминаний Ханса-Георга Прагера
По Версальскому договору, зафиксировавшему поражение Германии в первой мировой войне, немцам запрещалось иметь в составе военно-морского флота корабли водоизмещением более десяти тысяч тонн с орудиями калибром более 280 миллиметров. Державы-победительницы считали, что при этих условиях невозможно создать боевые единицы, удовлетворяющие требованиям формулы «скорость – броня – вооружение – автономность плавания». Однако немецкие конструкторы исхитрились спроектировать корабли, которые более или менее вписывались в назначенные ограничения, но имели вооружение не хуже, чем крейсера, и скорость, как у линкоров. «Карманные линкоры» отличались мощным артиллерийским вооружением. В носовой и кормовой башнях было по три 280-миллиметровых орудия, которые вели стрельбу 300-килограммовыми снарядами на дистанцию до 225 кабельтовых (более 41 километра). Артиллерия главного калибра дополнялась восьмью 150-миллиметровыми орудиями с дальностью стрельбы до 24 километров и шестью 105-миллиметровыми. Кроме того, в состав вооружения входили восемь 37-миллиметровых автоматов, 20-миллиметровые зенитные автоматы и два четырехтрубных торпедных аппарата. Корабли имели эффективную систему бронирования; толщина плит броневого пояса составляла 60-80 миллиметров, а на боковых стенках главной рубки достигала 150 миллиметров отменной крупповской стали. Корабль нес на борту гидросамолет; за дымовой трубой располагалась катапульта для него.
Три корабля данного типа "Дойчланд", "Адмирал Шеер" и "Адмирал граф Шпее", построенные в 1929 - 1935 годах в рамках ограничении Версальского договора оказались едва ли не самыми удачными крейсерами межвоенного периода. Официально проект создавался для действий в прибрежных водах Балтийского и Северных морей на случай военного конфликта с Польшей и Францией, однако специалисты всего мира безошибочно определили в нем океанский рейдер, способный истреблять слабого и уходить от более сильного противника. Из всех "систер-шипов" "Дойчланду" выпала самая длинная и тернистая судьба.
Первое применение в своем основном качестве - океанского рейдера - оказалось малоудачным. Пробыв на вражеских коммуникациях в Северной Атлантике с начала войны до середины ноября 1939 г., "Дойчланд" сумел потопить лишь два парохода и с трудом прорвался на родину. Сразу по возвращению корабль был переименован в "Лютцов", т.к. Гитлер не хотел, чтобы противник когда-либо потопил броненосец носивший имя страны. Уже в следующем крупном выходе в море (Норвежская операция), после неудачной попытки сходу захватить Осло 10 апреля 1940 г. "Лютцов" получил попадание торпеды, едва не отломившее ему всю кормовую часть. Новый выход в море - новая неудача. При попытке выйти на океанские коммуникации 13 июня 1941 г. "карманный линкор“ получил торпедное попадание в центр корпуса. Британские самолеты перехватили его еще на раннем этапе прорыва у берегов Южной Норвегии. На этот раз ремонт занял меньше времени, но боевая карьера "Лютцова" стала вряд ли удачнее. Не успел корабль в мае 1942 г. перебазироваться в Норвегию, как уже 3 июля, в первом же боевом выходе на перехват союзного каравана "PQ-17", он пропорол днище о подводную скалу и был вынужден опять отправиться в док. Вернувшись в Норвегию, тяжелый крейсер принял участие в небезызвестном нападении на конвой "JW-51B" 31 декабря 1942 г., которым чуть не подписал себе "смертный приговор". Узнав о результатах боя Гитлер приказал сдать на слом все тяжелые корабли Кригсмарине, в т.ч. и злополучный "Лютцов". Лишь дипломатичное вмешательство нового главнокомандующего ВМФ адмирала Карла Деница спасло им "жизни". В октябре 1943 г. "Лютцов" возвращается в Балтийское море. В марте 1944 г. вошел в строй, как "учебный корабль". При подготовке кадетов ВМФ корабль прошел по Балтике в составе учебного соединения крейсеров тысячи морских миль. Но вскоре оказалось, что такое его использование было трюком гросс-адмирала Деница, предпринятым для спасения тяжелого крейсера от гневного приказа Гитлера об отправке его на металлолом. Когда наметилась угроза выхода из войны Финляндии, 23 июня "Лютцов взял на борт боеприпасы, зенитные орудия на сухопутных лафетах, 60 морских артиллеристов, одетых в полевую форму, и полным ходом направился в район шхер у северного побережья Финского залива. Вместе с тремя эсминцами там, в Финском заливе, крейсер представлял прекрасную цель. Крейсер направился обратно в Германию и поэтому избежал массированных атак 120 бомбардировщиков и торпедоносцев красных ВВС (Балтийского флота, под командованием генерал-лейтенанта Самохина), которые с начала июля были сосредоточены для подавления нежелательного немецкого "Западного карманного линкора". Вместо него в качестве цели Самохин выбрал старый крейсер ПВО "Ниобе", которого при массированной атаке постиг ужасный конец. В сентябре 1944 г. "Лютцов" снова появился у берегов Финляндии, чтобы совместно с тяжелым крейсером "Принц Ойген", двумя эсминцами и двумя миноносцами теперь уже при фактическом поражении Финляндии вызволить отрезанный в Ботническом заливе немецкий конвой. Между двумя походами в воды Финляндии "Лютцов", снова превращенный из учебного корабля в боевой. Крейсер получил приказ срочно вернуться в Готенхафен для перевооружения на шведские 40-мм зенитные пушки "Бофорс", поскольку число самолетов Ил-2, которые были бронированы и поэтому неуязвимы для использовавшихся до сих пор снарядов легких зенитных орудий, все более увеличивалось. В это время советские войска широким клином прорвались к побережью. Была перерезана связь между немецкими группами армий "Север" и "Центр". Рига была окружена. 20 августа 1944 г. танковый корпус генерал-майора графа Штрахвица предпринял контратаку. Направление главного удара должно было проходить через находящийся в частичном окружении в 15 км от берега узел дорог латвийский город Тукумс. Место отсутствовавшего в тот момент "Лютцова" занял тяжелый крейсер "Принц Ойген" который сразу же вошел в Рижский залив и произвел подготовленный огневой налет на восточную окраину города, вокзал и узел дорог. Залпы 203-мм орудий были чрезвычайно точны. Благодаря массированному огню крейсера сопротивление советских войск было сломлено. 7 октября противник, в распоряжении которого насчитывалось 35 стрелковых дивизий, четыре танковых корпуса и пять отдельных танковых частей, избрав Мемель в качестве направления главного удара, добился дальнейших успехов над сильно потрепанными немецкими войсками. Моторизованная дивизия "Великая Германия", 7-я танковая и 58-я пехотная дивизии и части дивизии "Герман Геринг" вели тяжелые оборонительные бои с наступавшим с севера и с Тильзитского направления противником. 11 октября "Принц Ойген" и "Лютцов" в густом тумане под прикрытием трех эсминцев и трех миноносцев двигались в северо-восточном направлении, подавая звуковые сигналы и поддерживая связь друг с другом на длинных волнах и на пятнадцатом канале УКВ. Требовалась большая быстрота чтобы оказать массированную огневую поддержку войскам, теснимым в районе Мемеля. В 10:20 была пробита команда "К бою". Туман, однако, был настолько густой, что о целеуказании с наших бортовых самолетов нечего было и думать. Запас в 1000 метров безопасного удаления от наших передовых наблюдателей и большая навигационная точность во время стрельбы были предпосылкой к тому, чтобы открытый по массам советских танков на исходных позициях в 14 км северо-западнее Мемеля огонь на поражение не пришелся по нашим собственным оборонительным позициям. В 13:34 "Принц Ойген" открыл огонь. Противник был захвачен врасплох. На восточном выходе из Баугскораллен они разгромили практически целую наступавшую танковую бригаду. В 14:35 после первого применения тяжелой артиллерии последовала команда "Прекратить огонь". В 18:01 снова последовал приказ открыть огонь. На этот раз огонь вела и средняя артиллерия. По радио поступало очень точное целеуказание. Два непрерывно стреляющих тяжелых крейсера выглядели в тумане вечерних сумерок как древние сказочные существа, изрыгающие огонь. Как и ожидалось, такая ситуация не могла долго устраивать врага. Когда мы вели обстрел противника, проводившего массированную танковую атаку у деревни Дауперн, была объявлена воздушная тревога. Тяжелая артиллерия была вынуждена умолкнуть: самолеты шли по левому борту с кормы на бреющем полете. Это были торпедоносцы "Бостон". Мы резко отвернули на правый борт, открыли огонь по самолетам из тяжелых зенитных пушек и вынудили их отвернуть. 17:50 мы прекратили огонь в связи с отсутствием боеприпасов и направились в Данцигскую бухту. Утром 14 октября после напряженных ночных погрузочных работ, в которых участвовала вся команда, "Лютцов" в охранении "Z З6", "Т 16" и "Т 20" сразу же отбыл в обратном направлении на Мемель.В 15:40 главный калибр "Лютцова" открыл огонь. По радио было слышно, как "Растение" (позывной 28-го армейского корпуса) обращалось к "Живой изгороди" (танковая дивизия "Великая Германия"), что "Тигр" должен дать три залпа по цели N4. "Тигром" был "Лютцов". Ожидалось новое крупное наступление Красной Армии, поэтому "Лютцову" и трем миноносцам, действовавшим с ним, было приказано пополнить боекомплект с вспомогательного судна "Франкен " в Данцигской бухте.В Готенхафене на борт "Лютцова" поднялся командир боевой группы и его штаб, поскольку "Принц Ойген" при возвращении из второго похода к Мемелю севернее полуострова Хель столкнулся с крейсером "Лейпциг" и для ремонта носовой части должен был срочно встать в док. "Лютцов" стал флагманом боевой группы и 22 октября, единственный из крейсеров, в сопровождении "Z 28", "Z 35", "Т 21", "Т 13" и "Т 20" в третий раз вышел к побережью в районе Мемеля. Атаки на плацдарм Мемеля были практически остановлены. Во всех морских сражениях и боях обеих мировых войн орудия главных калибров больших кораблей вели огонь в течение минут или отдельных часов. Теперь в общей сложности продолжительность стрельбы измерялась сутками. Расход боеприпасов "Лютцова" уже теперь был выше, чем у всех других немецких "больших кораблей" Первой и Второй мировых войн за исключением "Принца Ойгена". 18 ноября командир боевой группы перешел на борт вышедшего из ремонта крейсера "Принц Ойген". Вскоре ему на смену пришел однотипный с нами "Адмирал Шеер" с полным боекомплектом, вернувшийся с северных морей. На него сразу с трех направлений навалились более 30 советских торпедоносцев и бомбардировщиков. Вечером 18 декабря 1944 г., когда мы стояли в Готенхаве прозвучала воздушная тревога! Зенитчики, персонал систем наведения, погребов с боеприпасами, трюмные машинисты, электрики и другой персонал, обеспечивающий живучесть корабля, сорвались со своих мест. Остальные члены команды по приказу направились в бомбоубежище в порту. Было объявлено о приближении с запада к балтийскому побережью большого количества самолетов противника. Вскоре служба оповещения доложила о подлете второго соединения со стороны суши. В 21:50 корабельные и береговые зенитные орудия открыли заградительный огонь. Внезапно в небе вспыхнули "рождественские елки" - многоцветные осветительно-целеуказательные бомбы, сброшенные летящими впереди "патфайндерами" - британскими самолетами наведения. При массированной бомбардировки было сброшено 824 т бомб в непосредственной близости от "Лютцова". При бомбардировке, «Лютцов» остался невредимым, за исключением одной мелкой течи, полученной в трюме. Выскочила всего одна заклепка. В конце декабря крейсер "Лютцов" в целях безопасности был переведен в Пиллау. В начале января 1945 г. туда прибыли 200 человек, спасшихся с "Тирпица",. Мы размещались на судне "Роберт Лей" и проходили "военную переподготовку" в учебном дивизионе подводного флота в Пиллау. 16 января в 3 часа утра нас поспешно подняли по Тревоге! "Лютцов", еще до рассвета в сопровождении "Т 4" вышел в море. При ветре в 7 баллов и на морозе мы двое суток просидели на верхней палубе. Она была заполнена личным составом дневной и ночной боевой вахты, состоявшей из прикомандированных с "Тирпица". 24 - 28 января 1945 г. немецкому 28-му корпусу удалось по льду переправиться с Мемельского плацдарма на косу Курише-Нерунг, и, наконец; началась переброска восьми из тридцати пяти бессмысленно связанных на Курляндском плацдарме дивизий морским путем в Восточную Пруссию. В это время советские 39-я и 43-я армии прорвались между Кенигсбергом и Кранцем в западной части Земландского полуострова и находились уже у Фишхаузена. Также было перерезано сухопутное сообщение между Пиллау и Кенигсбергом. 28-й корпус предпринял контратаку из района Кранц в юго-западном направлении для восстановления связи. Для осуществления поддержки к Кранцу выдвинулись "Принц Ойген", эсминцы "Z 25", "Пауль Якобы" и миноносцы "Т 23" и "Т 33". "Лютцов" в сопровождении "Т 8", "Т 28" и "Т 33" пошел на помощь немецкой 4-й армии под Фрауэнбургом и Эльбингом. 8 февраля 1945 г. 7-я танковая дивизия указала крейсеру "Лютцов" первые четыре района целей. Теперь это были названия только немецких населенных пунктов. В 10:43 перенос огня в район Эльбинга. Затем - станция Маттендорф, Лерхвальде и северная окраина Эльбинга. В 13:40 огонь по этому району был прекращен, так как противник стал наседать в районе обороны 349-й народно-гренадерской дивизии, и другие цели стали более важными. После этого тяжелая артиллерия "Лютцова" начала обстрел Конрадсвальде. Важнейший путь отхода по льду Фриш-Хафа на Фриш-Нерунг и в Пиллау оставался открытым. Им воспользовались 450.000 человек! 9 и 10 февраля "Адмирал Шеер" эсминец и три миноносца продолжили действия, начатые группой "Лютцова". 19 февраля "Шеер" и корабли его охранения поддержали контрудар немецких войск огнем по местам сосредоточения советских войск 39-й армии у Пейзе и Гросс-Хейдекруга на южном побережье Земланда. В результате удалось восстановить сухопутное сообщение с Кенигсбергом. "Лютцов", 6 марта получил приказ совместно с "Адмиралом Шеером", "Z34", "Z 43", "Т 23", "Т 33" выйти в район Свинемюнде. Снова на кораблях разместились офицеры и подразделения связи сухопутных войск. Кроме того, из-за спешки снова соединению не придавались тральщики. На "Лютцове" был установлен его трал-охранитель и он пошел во главе боевой группы. Тем временем "Адмирал Шеер", "Z 38", "Z 31, "Пауль Якоби" и "Т 36"{5} направились на помощь в район Дивенова, чтобы сбросить советский плацдарм на Воллине. "Лютцову" была поставлена задача направляться через весь залив Свинемюнде. "Лютцов" пришвартовали к столбам у так называемого Логнитцер Орт, в том месте, где Меллинфарт переходит у рукава Свине в канал Кайзерфарт. Корабль был дополнительно закреплен искусной системой проволочных тросов. Таким образом была создана хорошая огневая позиция для ожидаемых боев в районе Дивенов и Штеттинер-Хаф. 7 марта 2-й Белорусский фронт у Мариенвердера перешел в крупное наступление против плацдарма Данциг - Готенхафен. Немецкая 2-я армия при этом была отброшена на рубеж Риксхёфт - Нойштадт - Картхауз, где ей снова удалось стабилизировать фронт только с помощью корабельной артиллерии. Из крупных кораблей по наступающему противнику там вели огонь сначала "Принц Ойген ", затем - вновь введенный в строй старый линкор "Шлезиен". "Адмирал Шеер" в связи с полным износом орудий должен был уйти в Киль для их замены. При этом крейсер взял на борт 400 беженцев и 200 раненых. Поэтому 23 марта 1945 г. "Лютцов" в сопровождении "Z 31 "и "Z 34" вернулся на огневые позиции Данцигской. В этот же день советские войска ворвались в Цоппот, впервые достигнув побережья Данцигской бухты. "Лютцов" открыл огонь по Цоппоту, используя данные только передовых наблюдателей. При этом здание знаменитого курорта, как и другие, получило точное попадание и рухнуло. Драматические события развернулись, когда уже в рукопашном бою были захвачены немецкие морские зенитные батареи у Штайнберга, высотах Хох-Редлау, и их позиции заняла советская артиллерия. Она сразу же открыла огонь по центру города, но была подавлена огнем боевой группы. Вся бухта превратилась в одно целое поле боя. Данциг горел. Атаки русских истребителей-бомбардировщиков и штурмовиков волнами по 20 - 40 самолетов учащались. Их дополняли атаки горизонтальных бомбардировщиков и торпедоносцев. К этому времени на "Лютцове" применялась новая тактика: каждому зенитному орудию был поручен свой сектор огня. Это обеспечивало обстрел всех атакующих самолетов с любых направлений без исключения. А по торпедоносцам "бостон", все чаще атаковавшим на бреющем полете, вела огонь зенитными, снарядами средняя артиллерия, что всегда давало отличный эффект. Пока "Лютцов" бил тяжелыми снарядами по сухопутному фронту южнее и юго-западнее Данцига, эсминцы и миноносцы охранения огнем своих 150- и 105-мм орудий рассеивали волну за волной ожесточенно нападавших советских самолетов.28 марта 1945 г. после затопления в фарватере порта корпуса линкора "Гнейзенау", использовавшегося в качестве блокшива, Готенхафен был оставлен. Теперь было необходимо защищать последнее убежище и бастион - Оксхёфтер Кемпе. Апогеем четырнадцатидневных боев "Лютцова" в Данцигекой бухты была операция "Вальпургиева ночь". Под этим кодовым наименованием скрывалась произведенная в течение двух ночей эвакуация последних 8000 солдат 7-го танкового корпуса и 30.000 беженцев из оборонительного района Оксхёфтер Кемпе на полуостров Хель. В этой операции участвовали 27 быстроходных десантных барж, 25 KFK, 53 тяжелых плавучих батарей и пять судов других типов под прикрытием "Лютцова", "Пауля Якоби", "Z 31", "Z38" и нескольких других кораблей. "Принц Ойген" не принял в ней участие, поскольку закончились 203-мм снаряды. 5 апреля на "Лютцове" снова кончились боеприпасы. Каналы орудийных стволов износились уже настолько, что начальная скорость снаряда снизилась по сравнению с данными нового орудия на 12 %. Это означало увеличение нормального рассеивания вдвое, причем оно при дальнейшем износе стволов очень быстро увеличивалось. После того, как "Принц Ойген" забрал последние сорок остававшихся 203-мм снарядов с доставивших их KFK, "Лютцов" в очередной раз подошел ночью к "Франкену" и забрал остатки запас 280-мм снарядов. Тогда "Лютцов" стал свидетелем трагической гибели своей верной плавбазы "Франкен", которая 8 апреля 1945 г. после попадания бомбы, объятая пламенем, кормой погрузилась в ледяные воды Балтийского моря. Вечером того же дня "Принц Ойген " и "Лютцов" в сопровождении "Пауля Якоби", "Z 31", "Z 38" и "T 36" направились в Свинемюнде.
"Лютцов" теперь остался последним боеспособным тяжелым крейсером. Хотя у него еще были боеприпасы, но топлива оставалось только на 300 морских миль. В связи с этим, была занята стационарная позиция у Кайзерфарта. 7 апреля было получено сообщение, что самолеты Королевских ВВС в Киле накрыли бомбовым ковром "Адмирала Шеера", который опрокинулся и затонул, а от тяжелого крейсера "Адмирал Хиппер" остался только остов.
Кто-то с черным юмором прочитал предпоследний стишок из "Десяти маленьких негритят". Хотя из современных тяжелых кораблей остались только "Принц Ойген" и "Лютцов", боеспособным был только "Лютцов". Правда, еще был линейный корабль "Шлезиен", ветеран, спущенный на воду еще в 1906 г. и успевший устареть уже ко времени сражения в Скагерраке. 13 апреля на "Лютцове" снова была объявлена воздушная тревога. Слышался шум моторов, но атаки не последовало. Но на этот раз это были не минеры. Вместо них появились знаменитые "Дембастерз" 617-й бомбардировочной эскадрильи со смертоносным грузом на борту. Они шли на высоте 22.000 футов (7000 метров) над точечной целью, определенной радаром, - крейсером "Лютцов". Так как бомбометание 5,4-тонными специальными бомбами возможно только при оптическом захвате цели прицелом, четырехмоторные "Ланкастеры" из-за густой облачности вынуждены были без атаки улететь обратно. 16 апреля 1945 г. на всем пути от Англии до Свинемюнде не было ни облачка. Дул легкий ветер, идеальный для бомбометания. Вскоре после 17:00 уже отдали команду "бачковым на камбуз". Воздушная обстановка по радиосводке ничего не предвещала: "Небольшое соединение противника над Мекленбургом". Стояла обычная вахта ПВО, поскольку имелась связь с сухопутной службой оповещения ПВО. В кают-компании как раз разливали по бокалам вино для торжественного тоста: командиру "Лютцова" капитану 1 ранга Клоке должны были вручить "Немецкий Крест в золоте". Но перед тем, как находившийся на борту командующий флотом адмирал Меендсен-Болькен вручил его, поступила команда: "Тяжелые зенитные орудия - к бою!", а потом почти сразу: "Все зенитные орудия - к бою!". Наполненные бокалы остались нетронутыми. Но сквозь шум бегущих людей и резкие выстрелы 40-мм зениток послышался пронзительный свист и шипение. В корабле грохнуло и заскрежетало - один, второй раз. Что-то глухо стукнуло об обшивку. Рвавшиеся наверх по трапам люди кучей свалились на палубу. После этого вдруг сразу установилась тишина. Непостижимо глубокая тишина. Ничто не нарушало ее. Большей части команды, еще находившейся в шоке, требовалось время, чтобы переварить этот вихрь событий и вернуться к реальности, говорившей о том, что корабль потерян. Прежде всего было необходимо восстановить понтонный мост, ведущий к кораблю. Ют погрузился почти до верхней палубы. Нос крейсера, накренившегося под углом 50 градусов в сторону берега, круто задрался вверх. Корабль лег на склон прибрежной отмели и только потому не перевернулся. Старший помощник, капитан 2 ранга Ланге, которого смогли освободить из боевой рубки только после выноса трупов и отдраивания снаружи перекошенной бронедвери, сразу же обследовал положение одной из бомб. Она попала точно в артиллерийский погреб башни "Бруно", но не взорвалась. В противном случае "Лютцов" разнесло бы на атомы. Впрочем, тоже самое произошло при прямом попадании хотя бы одного из 5 тонных "Толлбойс", сброшенных на крейсер. Но почти все бомбы этого типа попали в откосы берега и подлесок. Совсем близко зияла уже наполнившаяся водой гигантская воронка, по диаметру равная длине миноносца. Только одна из этих гигантских бомб взорвалась в опасной близости, упав между сушей и кораблем. Чудовищным ударом она вышибла в крейсере дыру десять метров длиной и около метра шириной, вызвав тем самым сильный крен. Остальные листы левого борта разошлись, как будто кто-то порезал "Лютцов" ножницами по металлу. Но кораблю, носившему печать необычности, несмотря на несчастье, опять неописуемо повезло: сверхдоза "Толлбойс" с примесью четвертьтонных бомб, успешно использованная полугодом раньше против огромного линкора "Тирпиц", на этот раз не смогла ни перевернуть, ни взорвать намного меньший "карманный линкор". Болота дельты Одера свели на нет все физические расчеты. Британцы еще не знали, чего им удалось добиться семью "Толлбойс", сброшенными поблизости от цели. Командир "Лютцов" был достаточно умен, чтобы все орудийные стволы поставить в положение "на полвосьмого". Все это надо было делать вручную, чтобы у ожидавшейся воздушной разведки создалось впечатление полного выхода артиллерии из строя. Сначала остов был полностью мертв. Не было ни пара, ни электричества. Принимая во внимание остававшиеся в корпусе корабля две неразорвавшиеся бомбы, которые могли иметь часовые взрыватели, вся команда со своими гамаками ночевала в лесу. Проведенные перед этим поверки показали, что погибло восемь человек, ранено восемнадцать и четыре пропали без вести. Из Свинемюнде прибыл моторный паром - зарядовая станция, чтобы обеспечить корабль электричеством. Вскоре появился насосный пароход. Ремонтники с "Лютцова" вырезали чопы и деревянные клинья, мастерили пластыри, то тут, то там ставили уплотнители, чтобы с помощью пароходных насосов можно было приступить к откачиванию воды из того или иного отсека. Работами руководил инженер капитан-лейтенант Кюльхорн. Кюльхорн сразу разработал план, в результате которого "раненый в живот" "Лютцов" с помощью откачивания воды из одних отсеков и приема ее в другие должен был выйти из накрененного состояния. Однако всплыть, по его мнению, корабль не смог бы уже никогда. Водолазы с "Лютцова" подтвердили это после тщательного осмотра. Бернхардт осторожно запустил дизель электростанции, затем подключил генераторы. Ничего страшного не произошло. Все было как до налета. Измерения показали сопротивление 50.000 Ом. На остове снова появилось свое электричество. Теперь можно было снова запустить вспомогательный котел. Но генератор мог продолжать работать только в том случае, если находящийся радом насос постоянно откачивал бы воду. Полностью заделать лопнувшие швы корпуса было невозможно. Тем временем члены экипажа, оказавшиеся лишними, были переданы в подчинение сухопутного командования. Их постепенно переодевали в "фельдграу" и откомандировывали в формируемый "флотский полк ПВО". Моряки с "Лютцова", абсолютно не имевшие опыта сухопутного боя, получили грузовики, на которых были смонтированы легкие зенитные пушки, снятые с крейсера. Этими жуткими незащищенными "самодвижущимися лафетами" тщетно пытались оказать помощь войскам оборонявшимся на участке Штеттин - Берлин. Решение о полном снятии зенитного вооружения с борта было принято за зеленым столом, но оно было непоследовательным. С одной стороны, корпус был списан, с другой - от него снова требовали готовности к бою. Должно было быть ясным, что советы не оставят без ответа новые действия ненавистного крейсера. Поэтому капитан 1 ранга Клоке резко протестовал против снятия всего зенитного вооружения и добился, чтобы в непосредственной близости от "Лютцова", по крайней мере временно, для его противовоздушной обороны находилась тяжелая плавучая батарея. Но ее все равно использовали для других задач. "Лютцов" остался "с головы до ног" беззащитным. 28 апреля 1945 г. колокол пробудил остатки команды от короткого тяжелого сна сигналом "Корабль к бою!". Около 04:00 советские войска прорвали главную немецкую линию обороны у Пазевалька и теперь наносили массированный удар в северном направлении. Но тут случилось такое, на что они вряд ли рассчитывали. Залпы тяжелой корабельной артиллерии ударили по их танковым колоннам. Стволы башни "Антон" вели огонь что есть мочи. Открыла огонь и средняя артиллерия. Ее целевым районом был фронт в районе Дивенова, где контратакой у Пазевалька отражались попытки форсирования со стороны противника. Тем временем водолазы достали из затопленных кормовых отсеков все находившееся там стрелковое оружие, боеприпасы, алкоголь и сигареты. Стрелковое оружие и боеприпасы были нужны остаткам команды. На закате появились Ил-2, которые вели разведку. Поскольку зениток не было, в шутку их обстреляли из сигнальных пистолетов. 30 апреля команда "Лютцова" составляла еще 206 человек. 1 мая 1945 г. Ланге приказал остаткам команды построиться, чтобы официально объявить о смерти Адольфа Гитлера. Из офицеров только один - старший лейтенант флота Липпс, вахтенный офицер боевой вахты правого борта, закончил курсы подрывников. Поэтому ему поставили задачу "в случае необходимости разнести остатки "Лютцова" так, чтобы из него больше ничего нельзя было сделать".
Противник готовился к новому форсированию. Башня "Антон" доложила о готовности к стрельбе. В последний раз заскрипели снарядные зажимы подъемника. Цель взята, дальность - тридцать две сотни. Огонь!
Прозвучал приказ "Стоп, батарея, стоп!" из-за того, что кончились последние заряды. Средняя артиллерия продолжала стрельбу доставленными на борт снарядами. А в это время капитан-лейтенант Шёнхерр, переведенный с линкора "Тирпиц", с помощью нескольких вставленных в стволы снаружи наоборот 280-мм гранат (для которых уже не было картузов) подготовил все орудия тяжелой артиллерии к взрыву. Башни были подготовлены к уничтожению с помощью сложенных там 150-мм гранат. С "Лютцова" доложили морскому начальнику о своей неспособности вести огонь дальше, а капитан-лейтенант Шёнхерр подготовил после этого к взрыву и 150-мм орудия.После этого одновременно были подорваны заряды, установленные на орудиях средней и тяжелой артиллерии. От мощной взрывной волны толстые броневые плиты на башнях тяжелой артиллерии были сорваны как картонные крышки. Внутренности башен были полностью уничтожены, теперь они замолчали навсегда. Подошли моторные тральщики и взяли на борт 105 человек команды "Лютцова", чтобы перевезти их на "Z 34" стоявший у Свинемюнде. На борту оставались еще 80 человек, в том числе 20 подрывников. Уничтожались секретные документы, а важнейшие из них были доставлены на посыльное судно флота "Ягд". На закате солнца капитан 2 ранга Ланге торжественно приказал навсегда спустить флаг и вымпел. Вечером отказал последний из еще работавших насосов. Вода в отсеках стала быстро прибывать. Она была покрыта толстым слоем дизельного топлива из пробитых бункеров. Это топливо воспламенилось от раскаленного насоса, две недели работавшего без перерыва. Огонь сразу перекинулся на теперь уже вставшую 4-ю электростанцию, поднялся, как по трубе, на верхнюю палубу и надстройку."Пожар на корабле!" Но потушить его уже не было никакой возможности.
Все внутренние помещения "Лютцов" упорно взрывал сам. Заряды взрывались по очереди, как только огонь подходил к ним. Так же самостоятельно, как в свое время он сошел со стапеля, своевольный, и со всех точек зрения необычный корабль теперь сам покидал этот мир.
Броненосец "А", проживший дольше всех из современных тяжелых кораблей Рейха- и Кригсмарине, Веймарской республики, ставший всемирно известным, как техническая новинка, больше не существовал. Через двенадцать лет после вступления в строй он исчез, почти, в один час с Германией, имя которой раньше носил. Именно в ту судьбоносную ночь с 3 на 4 мая 1945 г. в ставке фельдмаршала Монтгомери в Люнебурге состоялись первые переговоры о капитуляции.
источник http://navycollection.narod.ru/library/ ... rager1.htm
[/img]
